Сидя за столом напротив отца, Ханна еле ковыряла в тарелке.
— Не хочу, мне это не нравится. Зейн медленно досчитал до десяти и спокойно спросил:
— В чем дело? Ты же всегда любила спагетти с сыром.
Он специально попросил Рут готовить только самые любимые блюда его дочери.
— Я больше не люблю спагетти. Элли никогда не заставляла меня есть через силу.
— Элли здесь нет.
— А я хочу, чтобы она вернулась, мне скучно без нее, — заплакала малышка.
Зейн не знал, что ответить девочке. Он и сам страстно желал этого. Если бы только Элли могла понять его. Ханна была смыслом всей его жизни. Он кормил ее, пеленал, купал, укладывал спать и рассказывал сказки. Когда она болела, он ночи напролет проводил у ее кроватки.
Девочка откинулась на спинку стула и положила ноги на стол.
— Что ты себе позволяешь? Только не говори, что Элли разрешала тебе это!
— Я хочу, чтобы Элли покрасила мне ногти. Зейн схватил дочь за ногу.
— Послушай, а у меня возникла идея! Я могу помочь тебе.
Ханна на секунду задумалась, но потом обреченно махнула рукой:
— Элли увезла лак с собой.
— Ну и что? Мы купим новый, это не проблема.
— Нет, — опять захныкала она, — хочу лак Элли! Зейн мрачно посмотрел на дочь.
— Запомни, она больше не вернется.
Малышка заплакала с новой силой, и Зейн закрыл уши руками. Он мог дать своей дочери все что угодно. Кроме Элли. Если бы только его жена была более терпимой! Он так любил ее, и со временем стал бы безоговорочно ей доверять. Если бы и она любила его, то все поняла бы правильно и не уехала бы сразу после первой же ссоры.
Зейн стоял на крыльце и смотрел, как к его ранчо подъезжает пикап. Но это, конечно, не Элли. На это он и не надеялся.
Грили въехала во двор и вышла из машины, громко хлопнув дверцей.
— Привет.
— В чем дело? Она что-то забыла? Девушка удивленно подняла брови.
— А как насчет того, чтобы поздороваться?
— Что тебе нужно? — резко спросил он.
Грили пожала плечами.
— Меня послала Дженни. Она сама хотела приехать, но Томас запретил ей вмешиваться. Мы помним, что через две недели у тебя день рождения. Я привезла тебе подарок, хотя, по-моему, ты не заслуживаешь его.
— От Элли? — проговорил он срывающимся голосом.
Грили насмешливо посмотрела на него.
— Боюсь, что, получив подарок от Элли, ты бы тотчас выбросил его. Ведь ты, Зейн, — у нее на лице появилось отвращение, — самый большой идиот, каких я только знаю. Если ты любишь ее, зачем бежишь от любви? Как же можно своими руками разрушать счастье? Не понимаю.
— Кто тебе сказал, что я люблю ее? Вместо ответа Грили протянула ему большой конверт.
— Дженни нашла это в ее вещах. Элли хотела вручить тебе его в день рождения. Но я убью тебя, если ты скажешь Томасу хоть слово.
Она смерила его презрительным взглядом, села в машину и уехала.
Скорее всего, это документы на развод, с горечью подумал Зейн. Он медленно разорвал конверт, и фотографии разноцветным веером выпали из него прямо на деревянный пол. Зейн наклонился и дрожащими руками поднял их.
На первой карточке была изображена Ханна. Она сидела на траве, согнув колени, и сосредоточенно рассматривала книжку. Рядом с ней лежал Муни, с обожанием глядя на девочку. Зейн невольно улыбнулся и взялся за второй снимок. Элли и Ханна пускали мыльные пузыри. У них были такие смешные и трогательные лица, что он не удержался и засмеялся в полный голос. Снова Ханна — усталая, но счастливая, с коротко подстриженными волосами, она сидит на руках у Элли. И только сейчас он заметил, как они похожи.
Пока он был занят собственными переживаниями, пытаясь разобраться в душивших его противоречиях, Ханна привязалась к Элли и полюбила ее. И теперь, держа в руках фотографии, Зейн вдруг ясно увидел, с какой любовью и нежностью Элли смотрит на девочку. Его жена всегда была очень замкнута и не позволила бы выставлять напоказ свои чувства. Значит, это произошло непроизвольно. Волею случая фотограф сделал удачные снимки.
— Что это, папа? — Ханна подошла к нему, показывая пальцем на фотографии. — Как ты их получил? — Она недоуменно посмотрела на отца. — Разве сегодня твой день рождения?
— Нет, милая. Впрочем, в каком-то смысле — да.
— И у нас будет торт и мороженое?
— Обязательно будет. Но только не сегодня.
— А я хочу сейчас. — Ее губы жалобно дрогнули. — Без торта и мороженого день рождения не бывает.
— Слушай меня внимательно. — Зейн взял девочку за руку. — Сейчас нам нужно собрать вещи. Я уезжаю в Техас по делам, а ты останешься с Элли.
— Правда? — Глаза Ханны засветились от счастья, плохого настроения как не бывало. Она обвила ручонками шею отца. — Я так люблю тебя! Ты видел все фотографии? Элли сказала, что ты обязательно увидишь.
— Увижу что?
— Любовь на этих карточках.
— Да, милая.
Но уже вечером, перебирая фотографии, девочка недоуменно сказала ему:
— Я не вижу здесь любовь, папа. Зейн бережно взял снимок и коснулся пальцем лица Элли.
— Посмотри, как сильно она любит тебя.
— И тебя она тоже любит, — отвечала малышка. Его сердце неистово забилось.
— Почему ты так решила? Элли тебе говорила об этом?
— Но папа, — сказала Ханна тоном, не терпящим возражений. — Конечно же, Элли любит тебя. Дэйви так сказал.