«Люблю...» шепчу я, тихонько поглаживая ее.
Бех открывает глаза и слегка улыбается мне. Но тут накатывает новый приступ боли. Она то хватает меня, то отталкивает. Бех постоянно что-то произносит, но я не понимаю. Меня бесит собственное бессилие.
Я не знаю чем могу помочь рожающей женщине. Как облегчить ее боль. Может быть убаюкать ее и дать отдохнуть, а завтра попробовать все заново?
Бех так и лежит на боку. Я вижу, что ей больно и она устала. Она почти не в силах пошевелиться. Я не знаю, что делать. Глаза Бех широко раскрываются, когда она пытается перевернуться, но не может. Я помогаю ей и она привстает на колени, опираясь на мои плечи.
Бех плачет и утираю пальцами влагу с ее щек. Вдруг, опустив глаза вниз я вижу головку ребенка, покрытую темными мокрыми волосами.
«Ооох!» я протягиваю руки, но вдруг Бех покачивается и головка исчезает. Бех раскачивается и снова пытается вытолкнуть ребенка. Сначала ей это удается, но потом его снова затягивает обратно.
Я почти ничем не могу помочь. Только стараюсь держать Бех, чтобы она не упала.
Наконец, с последним воплем, Бех вонзает свои ногти глубоко в мои плечи и выталкивает ребенка прямо мне в руки. Я смотрю на свою пару, она одновременно и плачет и улыбается и пытается смеяться.Вдруг наши гляделки прерывает тонкий писк. Я опускаю глаза на свои руки, в которых лежит маленькая девочка.
Я отец.
Я никогда не видел девочки, более прекрасной. Ну разве что ее мать. Она такая крошечная, что я боюсь ее сломать. Ее маленькие ручки и ножки ни за что не держатся и колотят меня по рукам, пока она плачет.
Я смотрю на свою пару. Ее волосы слиплись от пота, она выглядит уставшей, но счастливой. Я кладу ребенка ей на грудь и замечаю, что они все еще связаны длинной жилой. Вспоминая, как делали женщины из племени я перерезаю ее ножом, завязываю узел возле живота ребенка и еще один чуть ниже.
Бех наблюдает за мной и вдруг ее снова одолевает спазм. Я знаю, что это такое. Я кладу ребенка рядом в меха и немного надавливаю Бех на живот, помогая ей избавиться от последа. К тому времени, как я заканчиваю, солнце уже начинает клониться книзу. Я приношу побольше воды и Бех кусочками ткани начинает вытирать ребенка.
Она указывает на огонь и я киваю. Подбрасываю еще поленьев, чтобы в пещере стало теплее. Нахожу горшок с водой и кусок ткани и помогаю Бех протереть ребенка. Потом вытираю и саму Бех.Она улыбается мне и говорит
« люблю...»
«Люблю!»
Я приношу своей паре горшочек с мясом и орехами и заставляю ее немного поесть. Потом Бех берет ребенка и подносит его к груди. Поначалу девочка не реагирует, но потом все же инстинкт берет свое и она начинает шумно сосать. Я собираю меха пропитанные слизью и кровью и выношу их из пещеры.
Я не ухожу далеко, я бы ни за что не оставил свою семью надолго одних. Недавно я выкопал яму поблизости. В нее и скидываю испорченные шкуры, присыпав их землей и листьями, чтобы отбить запах и не привлекать хищников.
Вернувшись в пещеру вижу, что ребенок все еще ест, хотя,кажется, и спит одновременно. Бех расслабленно лежит, хотя ее тоже клонит в сон. Я укладываюсь рядом. Хотя солнце еще высоко, я все равно хочу поспать вместе с моим девочками. Интересно, возможно ли быть еще более счастливым, чем я сейчас?
Бех гладит меня по голове и прижимается губами.
«Пслууй..»
Когда она отстраняется, я придвигаюсь к ней и дарю еще один. К тому времени как я проваливаюсь в сон, меня посещает еще одна мысль. Как скоро можно будет положить в нее еще одного ребенка?
Я так давно не был рядом с ребенком, что даже забыл, насколько они грязные. Нам приходится каждый день ходить к озеру, где Бех стирает вещи и меха ребенка, которые жутко воняют.
Теперь в шкуре на палках мы возим не только запасы, но и нашу дочь. Теперь когда ее волосики высохли, можно рассмотреть, что она рыжевато-золотистые, не такие как Бех. Но зато глаза девочки такого же синего цвета, как и у ее матери. Мне нравится дотрагиваться до краешка ее рта и смотреть как она поворачивается к моему пальцу в поисках молока.
Она такая же хорошенькая как и Бех.
Даже с таким обрывочным сном как у нас, мы должны готовиться к зиме. Поэтому я рыбачу, а Бех в перерывах между кормлением ребенка собирает корни рогоза. Я занимаюсь своим делом, пока Бех не позовет меня по имени.
«Эгд!» Я оборачиваюсь и вижу, что никакой опасности нет, но очевидно моя пара что-то хочет от меня. Я подбираю трех рыбин, которые поймал и иду к ней. Бех смотрит на меня, потом дотрагивается до моей груди и произносит «Эгд», затем до своей - «Бех», затем до головки нашей дочери.