— Ну что, готов стать моим мужем?
Открыв глаза, я потянулся к ней, приник к губам долгим поцелуем. Затем, отстранившись, ответил:
— Всегда готов. Как пионер.
— Кто такой пионер?
— Это тот, кто всегда готов.
Я окинул взглядом зал. Бассейн окружало восемь колонн, за которыми на некотором отдалении у стен стояли каменные лавки, накрытые чем-то вроде полотенец. На первый взгляд, никого, кроме нас, в нём не было. Но я на всякий случай просканировал помещение магическим зрением. Никого не нашёл и тогда только, взяв женщину за руку, спросил:
— Эта свадьба… Ты пойдёшь против воли своего короля, если тебя попрошу я? Как твой муж?
Селестина чуть прищурилась, внимательно меня разглядывая, затем коротко ответила:
— Нет.
— А если прикажу, как магистр ордена командору своего ордена?
— Если это не будет нести угрозы Тингланду, то… да, — снова, после небольшой паузы, ответила женщина.
— Значит, муж для тебя не авторитет? — поиграл я бровями.
Ответы её наводили на некоторые размышления, которые стоило потом ещё внимательно обдумать. И нет, я не разозлился, но прояснить момент стоило.
— Муж — это муж, — дёрнула плечом графиня-адмирал, — это семья, секс, возможно, дети, но государственные интересы важней всего этого.
— А Орден?
— Орден — это Орден. Его дела не касаются никого из монархов и им не подвластны.
— Совсем не подвластны? — уточнил я.
— Запретить нельзя, — слабо улыбнулась Селестина, — но можно помешать или уничтожить сам орден.
— Понятно… — протянул я, — тогда хочу поговорить, как магистр с командором. Это не несёт угрозы Тингланду, скорее наоборот, это позволит избежать лишних жертв. Но до поры этот разговор должен остаться между нами.
— Ты что-то ещё нашёл там, в пустоши?
Женщина напряглась.
— И да и нет, — я пожевал губами, не зная, с чего начать, но затем сказал как есть, — пустоши скоро не будет. Льды тают. Я уничтожил то, что создало Катаклизм, но, оказывается, его магия не давала льдам растаять. Температура неуклонно поднимается, скоро образовавшаяся вода пойдёт в океан, и тогда его уровень скакнёт метров на пять. Прибрежные города может затопить, но это не самое страшное, — откроются центральные области Яола со всеми городами и башнями древних, вот что опасней.
— И ты говоришь, что это не несёт угрозы Тингланду⁈ Половина столицы уйдёт под воду. О чём ты думал⁈ — воскликнула Селестина, гневно сверкнув глазами.
Отшатнулась, всколыхнув водную гладь. Сжала кулаки, заиграла желваками.
— И как давно ты об этом знаешь?
— Некоторое время, — вынужден был ответить я.
— И до сих пор молчал?
— Я был не уверен.
— А теперь?
— А теперь уверен.
Прикрыв глаза, нервно раздувая ноздри, графиня-адмирал постояла несколько секунд, затем, выдохнув, произнесла:
— Ладно, изменить мы это уже не сможем, нужно что-то решать с побережьем. Как скоро вода начнёт подниматься?
Я выдохнул тоже, слегка опасаясь, что реакция будет более бурной, но пронесло. Ответил:
— Через месяц примерно, но продлится год, не меньше.
— Десять декад, — прошептала женщина еле слышно, — мало, но хоть что-то. Кто ещё в курсе? — требовательно посмотрела она на меня.
— Я и ты, но надо как-то предупредить и другие страны. Пострадают-то все. Но это всё равно меньшая из бед. Центральные области — за них начнётся война. Всех со всеми, рано или поздно. Даже если поначалу создадутся коалиции. Слишком жирный кусок, слишком много артефактов, которые попадут не в те руки. Вернее, в принципе, в руки. Те или не те, не важно.
— Ну, и задачку ты задал, Вольдемар, — покачав головой, Селестина по ступеням поднялась из бассейна и, замотавшись в полотенце, буркнула, — пойдём, разговор слишком серьёзный, чтобы говорить здесь.
— Свадьба отменяется? — поинтересовался я, ощущая какую-то отстранённость, появившуюся в голосе и поведении женщины.
Но та только фыркнула, а затем произнесла:
— Нет, дорогой, наоборот, теперь ты точно станешь моим мужем. Вокруг тебя столько всего происходит, что лучше узнавать об этом первой. Чтобы хоть как-то успеть подготовиться.
— Вот поэтому мне будут нужны все паладины, — продолжил я, — первыми на освободившиеся земли рванут маги, будет кому их остановить.
Мы сидели в большом отделанном деревом кабинете. Переодевшись и успев перекусить заботливо принесённым в кабинет ужином.
— Почему ты считаешь, что это будут не армии, а одиночки?
— Потому что государства сначала попробуют решить вопрос дипломатически. Понятно, что ни о чём они не договорятся, но некоторое время до начала полномасштабных боевых действий будет.