О. Фотий вел очень строгую аскетическую жизнь, но всячески скрывал это. Он всю жизнь сильно работал, не жалея себя. Помню, как на бдениях он никогда не садился в стасидию, при этом не переставая творить в сердце умную молитву. Его ряса и священнические одеяния были крайне простыми. За что бы он ни брался, то делал это с огоньком, при этом всегда оставаясь спокойным и немногословным. Среди прочих даров, как об этом многие рассказывали[43], он обладал прозорливостью, что Старец советовал ему по возможности скрывать.
Кандидатки
Однажды я приехал в Калисью, и Старец вместе с моим братом окружили меня, а Старец спросил:
— Ну, Сотирис мой, что думаешь, собираешься жениться?
— Мне 36 лет… — куда мне жениться? На мне и старенькие родители, думаю потом стать монахом или священником.
— Послушай… Для монаха ты не годишься.
Ты для семьи. Думай, как пожениться.
— На этот счет у меня много предложений.
Какую же мне выбрать?
— Приходи в Поликлинику, и там поговорим…
Как-то вечером я пришел, и как только закончилась вечерня, Старец взял карандаш с бумагой и сказал:
— Скажи-ка мне имена кандидаток.
— Ну вот такая-то, золовка такого-то духовника, потом дочка такого-то, Евангелия и т. д. Все они церковные, и очень хорошие люди. В последний раз мне представили еще одну девушку, Уранию, которую я раньше не знал. Но она, как я понял, не церковная.
После того как он записал имена и постоял молча пару минут, Старец указал на последнее имя, — Урания, говоря:
— Сотирис, вот на этом остановишься.
— Да, но я совсем не знаю эту Уранию! К тому же другие девушки духовные, окончили церковную школу, еще…
— Ну-ну… Послушай, ты женишься на этой.
Она твоя жена, и будет у вас много детей! А еще имей в виду, что Урания будет лучше тебя самого.
Беременность
Мы вскоре поженились, и Урания забеременела. Я работал тогда в Национальном Банке, но поскольку меня перевели в другое отделение, я уволился и стал работать в фотоателье моего брата. Однажды в понедельник утром пришел Старец и спросил меня:
— Сотирчик, твоя Урания беременна, а ты торчишь здесь? Оставляешь ее одну дома?
— Батюшка, на среду у нас назначен врач.
— Иди сейчас, возьми ее и отведи к врачу.
— Профессор рассердится, ведь он сказал в среду…
— Сейчас отведи ее к врачу, сейчас…
В итоге я не отвел ее, потому что боялся врача, а в среду, когда мы пришли в назначенное время, оказалось, что младенец умер в утробе. Мы впали в великое расстройство. Старец говорил, что у нас будет много детей, но наш первый ребенок умер еще не родившись. Мы жили тогда на пл. Канинга, Старец тогда пришел к нам домой и утешил: «Послушайте, детки мои… Это было такое испытание, не волнуйтесь об этом вовсе. Говорю же вам, что у вас будут дети, причем много!»
Действительно, почти каждый год у нас появлялся ребенок, и так у нас стало семь детей. Если бы не первый и не последний, которые умерли еще до рождения, то их было бы девять. Еще он говорил нам: «Детей укладывайте спать в половине восьмого вечера, чтобы самое позднее в восемь утра они просыпались бодрыми». Когда я приходил, он говорил мне о характере каждого ребенка, и на что надо обращать внимание.
Чудесные события
1. Старец всегда за нами «следил». Когда вечером мы были расстроены из-за каких-нибудь проблем и не могли уснуть, то он мог позвонить нам в двенадцать ночи и сказать: «Не беспокойтесь об этом, глупенькие… Это будет так-то и так-то. Вы мне верите? Произойдет все в точности так…». И он всегда оказывался прав. Что бы он ни предсказывал, оно происходило в точности таким образом. О нашем будущем он говорил только в крайне необходимом случае, чтобы поддержать нас.
2. Как-то я искал участок в поселке Св. Параскевы, чтобы построить там дом для всей семьи. Когда же пришел к Старцу, он сказал мне:
— Этот участок, который ты сегодня смотрел, покупай его.
— Отче, но он вне программы застроек…
— Скоро его введут, а ты построишь там дом для всей своей семьи.
Так в точности и вышло, мы живем там до сих пор.