В другой раз сподобился чудного видения третий ученик Преподобного Сергия, равный по строгости жизни Исаакию, екклесиарх, или уставщик, Симон. Во время совершения преподобным литургии он «видит огнь ходящий по жертвеннику, осеняющий алтарь и кружащийся вокруг святые трапезы; а когда святой хотел причаститься, тогда божественный огнь свился как некоторая плащаница и вошел в святой потир, и так преподобный причастился». Видение привело Симона в ужас и трепет. Выйдя по окончании службы из жертвенника, преподобный понял по его лицу, что с ним случилось нечто необычайное. На свой вопрос к нему об этом получил от него ответ, что «видел благодать Святого Духа, действующую с тобою», Преподобный запретил ему говорить кому-либо о сем при его жизни.
Причащение небесным огнем
Начав с уединенного подвижничества в пустыне, чего у нас дотоле не было видано, продолжив тем, чтобы ввести в своем монастыре общежитие, что составляло ни более ни менее, как преобразование нашего монашества, проводя жизнь возможно совершеннейшим аскетом и возможно достоблаженным святым старцем, Преподобный Сергий явился на духовном небе нашей церкви совсем необычайно светлой звездой и потому привлек к себе удивленные взоры всех. Величайшая слава его не ограничилась пределами одного Московского княжества, но распространилась по всей Русской земле, так что в нем видели не местного только Московского подвижника, а подвижника Всероссийского. «Слава же и слышание, – говорит его жизнеописатель, – пронеслась о нем повсюду, вси имеяху его яко единого от пророк». Что это действительно было так, в том убеждают нас наши летописи: в виде единственного исключения по отношению к святым почти во всех их читается запись о кончине Преподобного Сергия, а в некоторых из них предлагаются и нарочитые о нем сказания (и сделана беспримерная по отношению к кому бы то ни было запись о постигшей его в 1375 г. тяжелой болезни).
Святой митрополит Алексий желал было видеть Преподобного Сергия своим преемником на кафедре Русской митрополии.
У великого князя Дмитрия Ивановича Донского был избран в преемники святому Алексию архимандрит его придворного Спасского монастыря (что ныне дворцовый собор Спаса на Бору) Михаил, по прозванию Митяй, которого он любил столько же, сколько царь Алексей Михайлович любил Никона, и который, представляя собой человека необыкновенного, был исполнен стольких же достоинств, как и последний, если даже не больших, не имея притом крупных недостатков последнего. Но он, по тем или другим причинам, не совсем нравился святому Алексию, и тот предпочитал ему Сергия. Митрополит призвал Сергия из его монастыря в Москву. Когда преподобный явился к нему, он начал свою беседу с ним тем, что приказал принести митрополичий параманд с золотым крестом и сказал, что хочет одарить его этим парамандом. Не понимая значения дара и отказываясь от него, преподобный с смиренным поклоном сказал: «Прости меня, Владыка, – от юности моей не был златоносцем, тем более хочу пребывать в нищете в лета старости». Тогда святой Алексий уже прямо сказал Сергию, что дает ему параманд как некоторое обручение святительству и что желает оставить его по себе своим преемником. Для смиренного Преподобного Сергия, которому и в помысл никогда не приходило архиерейство, предложение святого Алексия было крайне неожиданным и он приведен был им в величайшее смущение. Придя в себя, он отвечал на него сколько смиренным, столько же и решительным отказом. А когда святой Алексий хотел было настаивать, он отвечал, что принужден будет бежать куда-либо в пустыню. Святой Алексий прекратил настояния и отпустил преподобного с миром в его монастырь.
С архимандритом Михаилом, которому святой Алексий дал потом свое благословение на митрополию, у Преподобного Сергия вышло было недоразумение без вины кого-либо из них. У Михаила хотел восхитить митрополичий престол епископ Суздальский Дионисий, намеревавшийся с этой целью предупредить его путешествием в Константинополь. Великий князь велел держать епископа в заключении, пока не отправится в Константинополь и не будет поставлен в митрополиты Михаил. Но Дионисий перехитрил великого князя. Он начал проситься у него на свободу, уверяя, что не поедет в Константинополь, а поручителем по себе давал находившегося с ним в приязненных отношениях Преподобного Сергия. Преподобный Сергий в простоте своей действительно поручился за Дионисия, после чего великий князь, полагаясь на его поручительство, выпустил епископа на свободу. Но Дионисий не успел добраться до своего Суздаля, как переправился из него в свой Нижний Новгород, а из этого последнего, выдавая своего поручителя, спешно побежал Волгой в Константинополь. Михаил думал, что Преподобный Сергий был в заговоре с Дионисием, почему и воспылал против него за его мнимо бесчестный поступок сильным гневом и грозил разорить его монастырь. Если бы не постигла Михаила скорая смерть, то, нет сомнения, недоразумение разъяснилось бы и он примирился бы с Преподобным Сергием, хотя и был значительно иного духа, чем последний.
Смиренно признавая себя недостойным служить церкви в качестве епископа, а тем более митрополита, Преподобный Сергий не отказывался служить отечеству, насколько это было возможно для него, как для инока.
Само собой понятно, что преподобный мог быть призываем на служение отечеству только после того, как прославился и приобрел нравственный авторитет в качестве подвижника. Прославленным подвижником он стал к княжению Дмитрия Ивановича Донского, в годы правления которого (1362–1389) действительно мы и видим его оказывающим свои услуги отечеству. Но кроме того, чтобы в отдельных случаях обращаться к помощи его нравственного авторитета и к содействию его молитв, великий князь Дмитрий Иванович вообще хотел иметь его усердным молитвенником о своем доме, для каковой цели вступил с ним в родство духовного соотчества или кумовства, приглашая его крестить своих сыновей (Преподобный Сергий крестил у Дмитрия Ивановича двух сыновей: Юрия в 1374 г. и Петра в 1385 г.; крестил он также одного сына и у Владимира Андреевича – Иоанна в 1381 г.). С своей стороны Преподобный Сергий для нарочитых молитв о великом князе поставил в своем монастыре, на святых его воротах, церковь в честь ангела государева – великомученика Солунского Димитрия.
Что касается отдельных случаев, когда преподобный привлекаем был на служение отечеству, то их известно два.
Предложение Преподобному Сергию митрополии и его отречение
В 1365 г. поссорились между собой князья Суздальские Дмитрий и Борис Константиновичи из-за того, что младший брат захватил Нижний Новгород, оставшийся после третьего умершего брата, и не хотел уступать его старшему брату. Дмитрий обратился с жалобой на Бориса к великому князю Московскому Димитрию Ивановичу и к митрополиту Алексию, который в малолетство великого князя (родившегося в 1350 г.) был правителем государства. Великий князь и митрополит хотели заставить младшего брата удовлетворить требование старшего брата без вмешательства оружия и для этой цели отправили в Нижний Новгород к Борису Преподобного Сергия, причем митрополит поручил Сергию, в случае упорства Бориса, затворить в Нижнем все церкви или наложить на город церковное отлучение. Однако надежда великого князя и митрополита обойтись без вмешательства оружия оказалась напрасной: Борис не внял увещаниям Сергия и даже не хотел покориться и после того, как тот, согласно поручению митрополита, затворил в Нижнем церкви (он покорился, когда вслед за тем было выслано против него Московское войско).
Против великого князя Дмитрия Ивановича упорно враждовал Рязанский князь Олег Иванович, остававшийся единственным из русских удельных князей, которого великий князь не привел под свою руку. То поражаемый Дмитрием Ивановичем, то сам нанося ему поражения, Олег Иванович в 1385 г. своей победой над Московским войском поставил великого князя в такое положение, что тот нашел за благое искать с ним примирения. Посылали к рязанскому князю несколько послов с предложением мира, и все напрасно; наконец, великий князь решил послать к нему самого, как выражается летописец, Преподобного игумена Сергия Радонежского. Путешествие Сергиево к Олегу было совершенно благоуспешно. Летописец говорит о нем: «Преподобный игумен Сергий, старец чудный, тихими и кроткими словесы и речьми и благоуветливыми глаголы, благодатию, данною ему от Святаго Духа, беседовал с ним (князем Олегом) о пользе душевной и о мире и о любви; князь же великий Олег преложи свирепство свое на кротость и утишись и укротись и умились вельми душею, устыдебось толь свята мужа, и взял с великим князем Дмитрием Ивановичем вечный мир и любовь в род и род».