Такое ее поведение снискало ей любовь и уважение всех благомыслящих. Но не оставалась без действия и зависть. Некоторые из ее подруг, видя ее преимущества, старались чернить ее, говорили, что она только кажется такой, а в самом деле будто бы она лицемерит и ханжит. Вера, слыша такое о себе, не оправдывалась, а только старалась быть со всеми отзывавшимися о ней дурно дружелюбной, никому не жаловалась на такие несправедливые и обидные для нее разговоры. Наконец все узнали душу Веры, и весь стыд от клеветнических речей враждебных ей подруг пал на них самих.
Одна богобоязненная соседка с изумлением смотрела, какую необыкновенную силу благодати имела и какое спасительное впечатление производила на всех окружающих эта девица. Однажды, оказавшись с ней наедине, она спросила: «Вера, как ты стала такой доброй?» — «Доброй? — удивилась Вера. — Нет, у меня еще очень мало доброты против той, какую мне должно иметь. Впрочем, если ты находишь, что у меня есть что-то доброе, то — это не мое. Меня научила тому моя любезная родственница в монастыре. Она, бывало, всякое утро читает со мною Евангелие и говорит: „Ты, Верочка, замечай и помни, что Господь говорит и как Он поступает, да так поступай и сама. Он желает, чтобы все мы жили так, как Он учил и как жил Сам. Всегда бери в пример Иисуса Христа и поступай, как Он поступал, или так, как Он поступил бы на твоем месте“. Так она говорила мне — так я и стараюсь жить, но все еще часто не так живу: недогадлива, забывчива, ленюсь и — грешу.
Когда я просыпаюсь, то тотчас же стараюсь представить себе, что Иисус Христос предо мною — на кресте, терпит ужаснейшие муки. Немедленно знаменую себя крестным знамением и говорю: Господи Иисусе Христе, помилуй меня, грешницу! Господи Иисусе Христе, ради молитвы Твоей Пресвятой Матери и всех святых, помилуй меня, грешницу! Потом, тотчас встав, умывшись и одевшись, молюсь Господу Богу, особенно той молитвой, какой научил нас молиться Сам Господь, то есть молитвой „Отче наш“. Какая прекрасная эта молитва! Я еще никогда не чувствовала, чтобы она не была мне по сердцу.
Когда приказывает мне что-нибудь сделать мать или когда мне самой нужно бывает что-нибудь сделать, тогда тотчас вспоминаю, что Господь наш Иисус Христос непрестанно трудился и не щадил ни Своих сил, ни времени, а иногда, чтобы продолжать Свой труд, Он откладывал употребление пищи, как, например, после беседы с женой самарянкой. И сколько понес Он труда, сколько пролил поту и слез для спасения моей души! Так я думаю, и — сохрани Господи, чтобы я пожаловалась на какую-нибудь данную мне работу, сколь ни была бы она трудна и утомительна.
Когда другие отзываются обо мне дурно или обращаются со мною грубо и обидно, тогда я молчу и переношу неприятности спокойно, вспоминая, что Иисус Христос перенес все ложные обвинения, клеветы, даже мучения и невыносимый позор, не произнося ни слова. Так поступаю, думая: Господь был совершенно беспорочен, ничем не заслуживал, чтобы с Ним поступали так худо, но Он все перенес с величайшим терпением, а я, грешница, я заслужила, чтобы со мною поступали грубо и оскорбительно. Я заслужила даже больше того, что люди могут сделать мне неприятного.
Когда я завтракаю, обедаю или ужинаю, то представляю себе, что Иисус Христос употреблял пищу весьма умеренно, и то только для того, чтобы трудиться во славу Своего Небесного Отца. Посему воздержно кушаю и я. Когда пища моя бывает невкусна, то вспоминаю, что Иисус Христос вкусил даже желчь, и продолжаю благодушно принимать пищу, несмотря на то что она неприятна на вкус.
Когда я бываю голодна и мне нечем утолить голод, тотчас стараюсь подавить чувство голода представлением, что Иисус Христос постился сорок дней и сорок ночей и перенес мучительный голод без всякого неудовольствия.
Когда бываю в каком-нибудь обществе и с кем-нибудь разговариваю, то представляю себе, как кротко, ласково и свято обращался со всеми наш Господь, и так же стараюсь держаться сама.
Когда по неосторожности делаю что-нибудь греховное — тотчас обращаюсь к Господу Богу с покаянной молитвой о прощении, представляя себе, как больно было святому сердцу Иисуса Христа, когда Он видел, что чем-либо оскорбляли Его Небесного Отца.
Когда представляю себе, какое множество грехов совершают на земле люди и как жестоко оскорбляют тем Господа, то воздыхаю о том и стараюсь, сколь возможно, восчувствовать скорбь, какую чувствовал Иисус Христос, когда Он говорил Своему Небесному Отцу: „Отче праведный, и мир Тебе не позна“[291].