Предполагали ли вы, да и можно ли было кому предполагать, чтобы начатое созидание богадельни могло окончиться созданием целой обители, и не с молитвенным только домом, а с действительною церковью?
Правда, много было хлопот и попечений, и еще более недоумений и опасений, а, может быть, эти опасения зарождали в сердцах ваших и безнадежие… Но где ум человеческий видит для себя непроницаемый мрак, где силы человеческие делаются недействительными, тут-то вседействующая благодать Божия приходит на помощь и приводит в совершение то, что для человека казалось невозможным. В самом деле, смотря на эти здания благоустроенные, на эту церковь благоукрашенную, невольно спрашиваешь себя: «Как все это случилось? Как случилось, что бедные женщины, взятые из милости на пропитание, устроили такие здания и такой величественный храм, и притом в столь короткое время?» И если бы мы не руководствовались верою во Всеблагого и Всемогущего Бога, и если бы эта вера не внушала нам, что там только всуе труждаются зиждущии, где не созидает Бог[306], то мы не знали бы, где найти основную причину столь скорого и благоуспешного устройства обители. Да, без Бога, без Его всемогущей воли человек сам по себе ничего не может сделать. «Без Мене, — говорит Иисус Христос, — не можете творити ничесоже»[307]. И Бог, богатый в милости, Который есть весь любовь, отринет ли моление того, кто с верою несомненною, любовию нелицемерною, надеждою светлою и твердою притекает к Нему? «Аще убо вы, лукавы суще, умеете даяния блага даяти чадом вашим, — говорит Иисус Христос, — кольми паче Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него»[308].
Так, если бы сирые и беспомощные обитательницы сего храма не руководились верою во всемогущий Промысл Божий и не возлагали все упование на Его всесовершенную благость, то, конечно, и скромное предприятие не увенчалось бы таким вожделенным успехом. Кто, если не всеблагий Промысл Божий, послал этим беспомощным сиротам таких благодетелей, которые, скрывая себя за завесою неизвестности, не щадили и не щадят одни своих забот, другие своих сокровищ на устроение сей обители и благоукрашение сего храма? Кто, если не всеблагий и премудрый Промысл Божий, указал этим благодетелям обратить внимание их именно на это место, которое благоволил Он избрать для прославления святого имени Своего? Стало быть, не случай действовал при создании обители сея и самохотение человеческое, но Тот, без воли Которого не погибнет и один волос с головы и Кем и власи главный всмизочтени суть[309].
Но гораздо виднее становится действие Промысла Божия в собрании и содержании жительниц сей обители. Известно, что предположено было выстроить дом только для призрения двенадцати сирых; предприявшие построить дом определили число призираемых сообразно средствам, имевшимся употребляться на содержание их.
И что же? Едва построилось одно здание, как число сирых удвоилось и, время от времени прибавляясь, достигло утроения, а засим числа пятидесяти и далее. Если бы предприявшие устроить богадельный дом, видя умножающееся сирое стадо, не были проникнуты верою в силу и вседействие Промысла Божия, то каким чувством проникались бы сердца их? Конечно, чувством страха и опасения. Без сомнения, не стали бы они принимать желавших поступить в их общежитие. Но что же делают они? Не только не отвергают грядущих к ним, но принимают их с радостью — и с прибытием каждого нового лица радость усугубляется.
Конечно, если бы сестры, поступающие в сию обитель, имели свое состояние и жертвовали его, тогда поступление их приносило бы с собой и материальную помощь для обители. Но всем известно, что сюда поступали и поступают те, которые, не имея в миру ни крова, ни пропитания, надеются здесь найти их себе. И находят здесь все необходимое для жизни: и пищу, и одежду, и кров. Откуда же обитель, составленная из одних неимущих, берет все это? Кто снабжает ее и пищею, и одеждою, ибо мы не видим их бедствующими и нуждающимися, и никто из нас не слыхал от них ропота или жалобы на недостаток? Тот, Кто питает птиц небесных и одевает сено сельное, днесь суще и утре в пещь вметаемо[310], — Отец наш Небесный. Таким образом, благочестивые слушатели, премудрый и всеблагий Промысл чрез сих неимущих и беспомощных сирот явно показал, сколь сильна и могуща вера в Бога. Но надо знать, что вера без добрых дел мертва есть[311]. А потому при вере должны быть и добродетели, чтобы снискать благоволение Божие. Мой долг, возлюбленные о Господе сестры, преподать вам, что вы должны делать, и делать неопустительно для снискания благоволения Божия. Но что могу преподать вам я, сам сый первый из грешников? И потому обращу внимание ваше на наставление возлюбленного ученика Спасителя нашего Иоанна Богослова; этот возлюбленный ученик Иисуса Христа и тайновидец, будучи в глубокой старости на носилках выносимый в собрание верующих, завещал им одно только: любить друг друга[312]. Сим заветом апостола и я заканчиваю сию мою первую беседу к вам: любовь… есть соуз совершенства[313]; любя друг друга, вы тем выкажете любовь к Возлюбившему вас. Любя друг друга, вы будете взаимно споспешествовать к преуспеянию в жизни духовной. Лукав враг спасения нашего, он под разными правдоподобными по-видимому предлогами будет стараться об уничтожении вашей взаимной любви, но вы гоните его от себя молитвою, смирением, воздержанием, кротостью, послушанием — и Бог любы пребудет с вами, и милость Его святая не оскудеет к вам николиже. Аминь.
Слово
преосвященного Модеста, епископа Нижегородского, произнесенное 8 июля 1887 года на торжествах по случаю возведения Иверской общины в монастырь и освящения храма Успения Божией Матери
В нынешний день в сей святой обители благодатию совершилось особенное духовное торжество. Действительно, благодать Божия устроила это. Что на этом месте было в недавние времена, что мы видим теперь? Прежде здесь был пустырь, лес, обиталище зверей. А теперь? Еще издали поражают величественный вид обители, храмы, келлии, каменные ограды и Святые врата, устроенные по подобию афонских и других древних монастырей, с часовней, в которой всякого путника встречает благодать святой Афонской иконы Божией Матери, носящей имя «Вратарница». Вчера и мы сподобились поклониться сему святому образу и в радости умиления воспеть: «Радуйся, Благая Вратарнице, двери райския нам отверзающая!» Не Она ли, Благая Вратарница, собрала здесь живущих сестер? Не Ее ли молитвами — этою крепчайшею оградою — охраняются здешние обитательницы? Не по Ее ли ходатайству Ее Сын и Бог благословил и поспешил созданию здесь храмов и устройству келлий, снабженных всем нужным? Действительно, как начало общины, так и ее преуспеяние совершалось в уповании на молитвы Божией Матери. Спаситель Христос сказал: «Без Мене не можете творити ничесоже»[314]. Устроитель сей обители непрестанно молился Господу — да благопоспешит доброму делу. И мы все теперь свидетели, как все здесь устроенное благодатно, богоугодно, благодатию Божиего.
Прославляя Господа за такое явление благодати, мы совершаем духовное торжество благодати возведением общины в звание монастыря. Это название освящено торжественным всенародным молением в крестном ходе вокруг обители. Если некогда стены иерихонские пали от семикратного обнесения вокруг стен ковчега завета, то наше обхождение вокруг монастырской ограды с иконами, крестами и чтениями Евангелия и молениями утвердит обитель, сделает неразрушимыми ее стены, здания и храмы, оградит ее новою духовною необоримою стеною — святыми ангелами-хранителями, всесильною благодатию Божиею. Не особое ли это торжество для обители? Первый день жизни обители с названием монастыря ознаменован обилием молитв, обилием радости и веселия духовного и запечатлен духовным торжеством навсегда. Мало того, к духовной радости о том, что благоуспешное процветание общины послужило к переименованию ее в монастырь, присоединилась радость об освящении нового храма обители во имя Божией Матери, в честь Ее славного вознесения на небо, и о посвящении начальницы общины в сан игумении. Радуется обитель о сем первом небывалом здесь духовном торжестве, радуются окрестные ближние и дальние обитатели здешней страны, радуются ангелы, сияет над обителью благодать Божия и покров Благой Вратарницы. В радости воскликнем и мы Ей: «Радуйся, Благая Вратарнице, двери райския верным отверзающая!»