- Переведем разговор на другую тему, - предложил он. - Как-никак "Гроссмейстер" не место для дискуссий, а космический корабль, и на борту действует устав.
В прищуре его глаз скрывалась подозрительная хитринка. Он все время чего-то не договаривал.
- Да, на борту действует устав, - сказал я. -Устав, который обязаны соблюдать все. Признаюсь, мне очень жаль, что вы многого не понимаете. Более чем странно сомневаться в правоте истинных на борту корабля, который несет спасение всему человечеству. И это делаем мы, а вовсе не праведные. А чистая вода нужна всем. Даже и элатам, которых приютили праведные. Вы, живущие на Ларте, не представляете себе, что значит нехватка воды.
-Поражаюсь, как вы не вспомнили про гуманную миссию раньше, - сказал Джамас. - Этим вы окончательно сразили меня.
Хотя он произнес эти слова без улыбки, смешливые искорки в раскосых смолистых глазах выдали его с головой. Похоже, для этого человека нет ничего святого.
- Нет, Джамас, - мне хотелось чисто по-отечески спасти заблудшую душу этого человека, - не над всем можно иронизировать. Поверьте, есть вещи, достойные того, чтобы к ним относиться серьезно.
- Помилуйте, какая может быть ирония. Спасение челoвачества от жажды это ли не благое дело?
- Поэтому я и хочу, чтобы вы говорили на эту тему более серьезпым тоном.
- Готов молиться. На вас тоже, Памелл. Вы человек искренний, верите во все, что говорите. Верите, что несете спасение Земтеру.
- А разве это не так!?
- Так.
- Вы чего-то не договариваете.
Я заметил, что Зиная внимательно слушает наш разговор, удивленно перебрасывая взгляд с Джамаса на меня.
- Хорошо, если вы окажете правы,- сказал Джамас.
- Удивляюсь, как можно сомневаться в том, что есть?
- Можно. Если... Если в ближaйшее время ничего исключительного не произойдет, я охотно признаю вашу правоту.
Когда они ушли, я долго размышлял: что же хотел сказать Джамас своей последней фразой?
Ясно было одно - обстановка на Ларте ненормальная. ИстИнные и праведные живут там бок о бок. Да еще элаты. Эти совратят кого угодно. Не иначе как от них Джамад нахватался крамолы. Если бы я не испытывал к нему невольной симпатии, если бы не желал изо всех сил удачи в поединке с Глебом, я давно заточил бы его в изолятор.
Нужно признать, что и мое поведение не было безупречным : я не имел права принимать в расчет такую ненадежную вещь, как чувство симпатии к кому бы то ни было.
Подошло время, и я по привычке направился в тренировочный зал. За двадцать лет я не пропустил ни одного дня. Без регулярных занятий спортом я не сохранил бы свое тело и мозг готовыми действовать в любой обстановке.
В зале я застал Зинаю с Федой и Пиратом. Все трое вытворяли сложные трюки, немыслимые в обычных условиях.
8 центре клубка алел комбинезон Зинаи. Она включила обогрев, и мигающее свечение озаряло их всех. Заливисто и восторженно лаял Пират, басовито, сдержанно подавала голос Феба. Но решительно все перекрывали звонкие крики Зинаи.
Они и меня завлекли в вертящийся клубок. Я пробовал держаться степенно, с достоинством. Однако отчетливо сознавал, что выполнить это, когда ты кувыркаешься в воздухе, невозможно...
Спустя полчаса устроили короткий перерыв.
- Зиная, верно, что вы постоянно общаетесь с праведными? - спросил я. - У вас на Ларте не признают границ, не охраняют их?
- Зачем границы? - удивилась она.
- Но ведь на Ларте часть территории принадлежит вам, другая часть праведным.
- Ну и что? От кого охранять? Нам чаще приходится выручать Друг друга. Когда они попадают в беду вблизи наших станций - мы спешим на помощь, когда бедствуют наши отряды - выручают они.
М-да, условия у них, конечно, особые. - И среди праведных много элатов?
- Угу, - подтвердила она.
- Их вы тоже выручаете?
- Почему же нет? Они ведь спасают нас, когда нам плохо.
- Элаты? - не поверил я.
- Элаты, - подтвердила Зиная. - Они такие же люди. Ничем не отличаются от нас. Разве что глаза у них голубые, да и то не у всех.
- Они обманщики и хитрецы. Голубые глаза - признак лживости натуры, сказал я.
- И ты веришь в эти басни?!-Она изумленно oкруглила глаза, словно я произнес бог весть какую чушь.
- Это записано в учебниках.
- Но я за всю жизнь ни разу не слышала, чтобы элаты кого-нибудь обманули.
-- Они искусные притворщики.
Невольно я покраснел, мне стало стыдно за глупость, которую я произнес. Что же, они нарочно притворяются честными? Разве можно притворяться честным? Но не этот ли самый довод-элаты притворщики-и лжецы-много раз слышал я еще будучи на Земтере. И ни разу не задумался, не осознал его нелепости.
Внезапно засигналил походный пульт, лежащий у меня в кармане. За двадцать лет не было еще случая, чтобы кто-то беспокоил меня so время тренировочного часа.
- В чем дело? - спросил я, испытывая невольную тревогу, и поднес к уху динамик, предварительно убавив гром. кость, чтобы не могла слышать Зиная.
- С Земтера передали чрезвычайное сообщение, - объявил связист. Началась война.
Глава четвертая
Из особого отделения сейфа я извлек пакет, со всех сторон облепленный печатями. Он мог пролежать до конца полета невскрытым, и я никогда не узнал бы его содержания. Если бы не исключительные обстоятельства.
Невольно припомнилась фраза из нашего последнего разговора с Джамасом. "Если в ближайшее время не произойдет'"ничего исключительного..."
Но тут же я мысленно одернул себя: "Слишком мнительным становишься, Памелл".
В самом деле, не мог Джамас знать о том, что произойдет на Земтере. Кто вообще мог предположить, что праведные рискнут напасть на нас?
В пакете значилось: "С сего часа на "Гроссмейстере" вступают в действие законы военного времени. Корабль поступает в распоряжение военного ведомства..." Дальше следовали кое-какие подробности: всем нам, мне и четверым постоянным членам экипажа, присваивались воинские звания, все, кто находился на борту, обязаны совершить священный обряд, отныне мы должны перейти на другой шифр...
Я сообщил новость по селектору. Объявил:
- Через два часа всем собраться в тренировочном зале.
Удивительнее всего, что никакого особого волнения я не испытывал при этом, сознавал себя как бы участником представления по чьему-то сценарию.
Поступила первая сводка о ходе военных действий и подробности о начале войны. Войну, конечно, развязали праведные. Не обошлось, разумеется без элатов: это они толкнули праведных на отчаянный шаг. Я был прав - элатам нельзя доверять.
Зинае и Джамасу я велел явиться в мою каюту. Нужно объявить им, что и они, находясь -на борту корабля, поступают теперь в подчинение военного ведомства.
И еще - мне не хотелось в этом признаться самому себе - я не мог упустить последней возможности повидать их обоих до обряда, еще не вступив окончательно в роль военного начальника над ними. Пока еще есть время, нужно предостеречь Джамаса, чтобы впредь он придерживал свой язык. Церемониться с ним я больше не стану.
Джамас и Зиная пришли одновременно. Пират, сломя голову, точно не видел их вечность, кинулся навстречу. Я забыл предупредить Зинаю, чтобы она не приводила Фебу.
И не догадался запереть Пирата в другом отсеке. Собаки испортили торжественность минуты. Мне пришлось ждать, пока они угомонятся.
- На Земтере война, - объявил я.
- Этого нам только и не хватало, - непроизвольно вырвалось у Джамаса.
Зинаю мое сообщение вообще не затронуло. Она все еще поглаживала Пирата.
- Через два часа в тренировочном, зале совершаем обряд.
- Как это? - спросил Джамас. В его глазах опять сверкнули смешливые искорки, не соответствующие значительности момента.
- Наступит время, узнаете, - жестко обрезал я: время пустых разглагольствований прошло. -Я посылаю запрос в цeнтр, можно ли продолжать ваши работы. Пока не получу ответа, доступ в ледовую лабораторию для вас закрыт.