Рори прикинул, что в контору он вернется к часу. Часов он никогда не носил, поскольку стоило только зазеваться — их тут же могли стащить. Ему приходилось видеть, как орудуют шайки карманников. Остановившись на мосту, Рори посмотрел на узкие, покрытые грязью берега реки и подумал, что сегодня можно не торопиться возвращаться в контору, так как старый Кин уехал в Хексем навестить отца. Когда такое случалось, дневные сборы складывались в сейф, где хранились до понедельника. Субботние сборы обычно бывали небольшими, во всяком случае у него. А вот Джон Джордж собирал больше, поскольку обслуживал район Тайн-док и лучший участок Стэнхоуп-роуд.
Рори слегка тревожило поведение Джона Джорджа. Что-то этот парень задумал, и наверняка это было связано с той девушкой, дочерью того религиозного фанатика. Только вчера Рори предупредил Джона Джорджа, предложил ему хорошенько подумать, поскольку, будучи послушной дочерью, девушка и сама могла свихнуться на религиозной почве, как и все в Шилдсе.
А в Шилдсе люди действительно помешались на религии, там повсюду понастроили церквей, а церкви развернули настоящую кампанию против спиртных напитков и азартных игр. Но те, кто устроил всю эту шумиху, кто они? Да половина из них просто чертовы лицемеры. Рори знал кое-что про этих людей, поэтому и предупредил Джона Джорджа.
Войдя в Тайн-док, Рори позабыл и про Джона Джорджа, и про его проблемы, потому что сейчас мысли Рори были заняты перспективами на вечер. Недавно он услышал про одного скандинава, который жил в Корсторфине. Его все называли Блондин. Летом он совершал путешествия в Норвегию и Швецию, а зимой жил на побережье и содержал игорный дом, но не обычный, а весьма солидный, для капитанов и прочей солидной публики. Как говорил Малыш Джо, Блондин редко приглашал к себе иностранцев… Забавно, швед называет англичанина в его собственном городе иностранцем. Но как бы там ни было, Малыш Джо обещал посодействовать.
Рори ощутил возбуждение от мысли поиграть не в дешевом притоне, а в солидном игорном доме, где за игру банк доходит до двадцати фунтов. Если попасть в такое заведение, то вскоре он сможет купить дом… для себя и Джейни. Он хотел жениться на Джейни, буквально изнывал от желания. Да, именно изнывал, это верное слово. По ночам Рори ворочался с боку на бок, а потом, чтобы снять напряжение, опускал ноги с кровати и становился ступнями на холодный пол.
Завтра он увидит Джейни, и эта мысль улучшила его настроение. Да, он увидит ее, прижмет к груди, она ведь такая худенькая и красивая. И завтра он не будет весь вечер играть в карты, нет, при любой погоде они с Джейни пойдут гулять, и все будет так, как он задумал.
— Рори! Рори!
Рори резко обернулся и увидел Джона Джорджа, который пробирался к нему сквозь толпу рабочих. Когда Джон Джордж добрался до него, Рори удивленно посмотрел на него:
— Что-то ты сегодня припозднился, правда? Обычно ты уже закругляешься к двенадцати.
— Да, но на Болдон-лейн произошел несчастный случай, и я помогал растаскивать телеги. Погиб молодой парень.
— Соваться в толпу, когда у тебя в сумке деньги, да ты, должно быть, рехнулся… А это где ты откопал? — Рори осмотрел Джона Джорджа с головы до ног. — Ограбил кого-нибудь?
Пригладив лацканы толстого коричневого пальто, которое хотя и было слегка мало, но все же подходило к его тощей фигуре, Джон Джордж ответил:
— Я купил его в прошлую субботу в Ньюкасле, на рынке.
— И сколько ты отдал за него?
— Полкроны.
— Что ж, тебя не обобрали, материал хороший. Тебе надо было еще купить сапоги. — Рори бросил взгляд на сапоги Джона Джорджа с растрескавшимися носками. — Хорошо еще, что хозяин не заметил твои сапоги, ты же знаешь, как он относится к внешнему виду своих служащих.
— Куплю и сапоги, когда снова поеду в Ньюкасл.
— А ты опять собираешься в Ньюкасл?
— Да. — Джон Джордж улыбнулся. — Мы поедем вместе с ней на трехчасовом поезде, я ее провожу. Вот посмотри. — Он сунул руку в карман пальто и вытащил оттуда небольшую коробочку в тонкой оберточной бумаге. — Я купил ей это на Рождество. Что скажешь?
Рори открыл крышку коробочки и увидел медальон в форме сердечка на цепочке. Некоторое время он внимательно разглядывал подарок, затем тихо спросил:
— Сколько ты отдал за него?
— Ну… не столько, сколько он стоит. Медальон не новый, но очень хороший.
— Так сколько?
— Семь шиллингов и шесть пенсов.