— Как всегда, — отвечает с улыбкой Эмбер, как будто я должна знать, о чем она говорит. — Шопинг, вечеринки, свидания. На самом деле у Стеф свидание с Шоном, мы его знаем с начальной школы, ты помнишь его?
Бросаю взгляд на Эмбер и киваю головой, так что она продолжает говорить, а я молчу.
— Это ненадолго, — добавляет Стефани, закатывая глаза.
— Стеф не изменилась с тех пор... — Эмбер сомневается, но, откашлявшись, продолжает: — Что ж, самые длинные отношения у нее длились месяц.
— Мне становится скучно, — улыбается Стефани.
— Шлюха, — отвечает Эмбер, смеясь.
Не знаю, что делать и как реагировать. Я смотрю в направлении Энн, но ловлю ее за тем, что она что-то записывает в свой тупой блокнот. Сопротивляясь натиску слез, которые грозятся вырваться, я сосредотачиваюсь на стене, расположенной в другом конце комнаты, пока мои друзья продолжают свой безобидный стёб. Я бы хотела принять участие, но не знаю, какова моя роль в их компании, так что просто сижу тихо.
Когда Деда заходит в комнату, они приветствуют его объятьями, и это немного успокаивает меня. Любой, кто добр к Деду, зарабатывает одобрение от меня. Он занимает свое привычное место на моей кровати, оставив Эмбер стоять рядом, — я не против. Лучше пусть Деда будет рядом со мной, чем кто-либо другой.
— Приятно видеть всю компанию вместе, — при виде нас троих глаза у Деды сияют.
Мы улыбаемся друг другу. Затем я чувствую это. Что-то есть между нами. Мы больше, чем просто друзья, или мы когда-то были ими. Было бы неплохо, если бы мы могли вернуться к дружбе, которая у нас была.
— Вы как бомбы замедленного действия, — продолжает он, взяв меня за руку. — Всегда находите неприятности.
— Какие неприятности? — мне хочется знать.
Деда снова смотрит на Стефани и приободрившуюся Эмбер.
— В наш первый год, в средней школе, мы пошли в поход с кучей других ребят, тогда кто-то принес спиритическую доску. Стеф не хотела играть ...
— Неправда! — прерывает она.
— Не важно. Ты испугалась, — продолжает Эмбер.
Я хихикаю.
— В любом случае, прежде чем начать, мы решили сделать так, как будто в тебя кто-то вселился, и мы с ним связались.
— Одержимая бесами? — слышу хихиканье и потрясена, когда понимаю, что хихикаю я.
— Да, — кивает Стефани. — В то время как несколько из наших друзей задавали вопросы о призраках, ты начала биться в конвульсиях и что-то бормотать. Ты шокировала абсолютно всех.
— Одна девочка начала плакать.
— Мы до сих пор ей не нравимся, — добавляет Эмбер.
— Люди на это купились? — спрашиваю с насмешкой.
— Ты не полная задница, Холли. Ты хотела всех убедить в том, что ты была одержима, и ничто не могло тебя остановить.
Все еще смеясь, Стефани вытаскивает свой телефон и протягивает его мне, показывая фотографии, где мы втроем на протяжении многих лет. Есть очевидные изменения в росте, возрасте, моде, но одно остается неизменным на каждой картинке: мы всегда улыбаемся не вымученной улыбкой, которую я сейчас выставила на всеобщее обозрение, а настоящей.
— Мы знаем друг друга давно, — рассуждаю я.
— С тех пор, как были детьми, — соглашается Эмбер. — Наши мамы были лучшими подругами со школы, и, когда мы появились, они убедились, чтобы мы тоже стали подругами.
Я хочу спросить их о моей маме, что они знают о ней, что-нибудь лично для меня, но воздерживаюсь из-за Деды.
Вместо этого я обращаю свое внимание на Стефани, блуждающую на моей странице в Facebook, созданной несколько лет назад. С любопытством я забираю свой телефон обратно и встречаюсь лицом к лицу с теми, кто находится онлайн. В течение многих месяцев люди оставляли сообщения на моей странице, прося меня вернуться, молясь за мою безопасность, вспоминая забавные моменты, которые мы провели вместе, с размещением фотографий.
Я скучаю по тебе!
Возвращайся скорее домой. Без тебя все не так.
Любви тебе тонну!
Все время молюсь за тебя!
Я никогда не забуду хорошие времена!
Стихи, фотографий, сообщения о молебнах, обновления из местных источников новостей — их становится слишком много. Просмотрев все, я дрожащей рукой возвращаю телефон Стефани.
Не заботясь о том, что я могу показаться ненормальной двум моим лучшим друзьям, являющимся такими же виртуальными незнакомцами, закрываю глаза, глубоко вдыхая, надеясь, что тревога спадет. Я пробегаю руками по лицу, в то время мое сердце продолжает заходиться с каждым вдохом и медленным выдохом. Моя слюна густеет, что делает ее неприемлемой для глотания, тогда как желчь поднимается к горлу и обжигает его. Я заставляю себя проглотить ее и возобновляю технику дыхания, как учила меня Энн.