— Я тоже надеюсь, что это была шутка, — процедил Счастливчик. — Потому что скажу тебе честно, Бруно, — как только я увижу впереди Косматого, я подожму хвост и брошусь наутек быстрее своего визга. И тебе советую поступить так же.
— Я с тобой, Счастливчик! — поддакнула Кусака, устремляясь вперед по лесной тропинке.
— И я, — нервно прошептал Микки.
— Да успокойтесь вы, с чего вы вообще взяли, что там непременно Косматый! — заворчал на них Порох. Внезапно он прижал уши и с шумом втянул в себя воздух: — Великие Небесные Псы, да ведь…
Он резко замер на тропе. Собаки мгновенно примолкли.
— Это не Косматый, — прорычал Порох, вздыбливая загривок. — Это собаки!
В следующее мгновение лесная тишина взорвалась многоголосым злобным лаем.
— Они прямо перед нами! — взвизгнул Счастливчик.
Но еще хуже было то, что эти собаки бежали прямо на охотников!
Глава VIII
Порох замер как вкопанный, парализованный ужасной мыслью о том, что по ошибке завел свою стаю в беду. Счастливчик понял, что ему придется взять руководство на себя.
— Все быстро встали в круг! — пролаял он. — Плотное боевое построение!
К счастью, стая успела извлечь уроки из позорного поражения, понесенного в недавней стычке со свирепыми псами. Больше собаки не собирались позволить страху взять верх над их мужеством и боевым мастерством. Микки, Кусака и Бруно мгновенно выстроились цепью, держась как можно ближе друг к другу. Ни один из них не выказывал ни малейших признаков паники. Порох тоже быстро оправился от потрясения и стыда. Как следует отряхнувшись, он подошел к Счастливчику и встал рядом. Его могучие мышцы вздулись буграми под гладкой шкурой, на морде проступило выражение свирепой решимости. Порох был готов к встрече с любой опасностью.
Собаки молча ждали, прислушиваясь к приближающемуся хрусту веток и шороху сухой листвы под собачьими лапами.
«Сколько их? — напряженно думал Счастливчик. — Девять? Десять? Еще больше?»
Пока было ясно только одно — чужих собак было больше, чем патрульных Пороха. Счастливчик оскалил зубы и напружинил мышцы. Если это Свирепые псы, то им не уйти без потерь.
Наконец первый пес выскочил из-за ветвей. Счастливчик с облегчением понял, что перед ним был не Свирепый пес Это был коренастый длинношерстый незнакомец с бурой шерстью, испещренной светлыми пятнами. Глаза у пса были выпучены, так что виднелись белки, при виде незнакомых собак он резко затормозил, проехавшись лапами по сухой листве Опомнившись, пес резко обернулся и залился истошным лаем, предупреждая свою стаю.
«Выходит, они тоже не знали, что мы здесь! — сообразил Счастливчик. — И тоже выскочили на нас случайно».
Тут на тропинку из-за кустов выпрыгнули товарищи первого пса, и Счастливчик выпучил глаза. Ну и стая! Настоящая дикая свора — разношерстная, напуганная и неуправляемая. Собаки выли, рычали, тявкали наперебой и толкались, то и дело наскакивая друг на друга и оглашая овраг паническим лаем Один паршивый бурый пес поскользнулся на мокрой листве и в панике шарахнулся в сторону, едва не сбив с ног тощую собаку, которая тут же зашлась в визгливом лае. Разумеется, эти псы тоже могли представлять опасность, но все-таки их было не сравнить со смертоносной стаей Стали!
Патрульные Пороха подняли загривки и дружно зарычали.
«Приятно убедиться, что на свете есть стаи похуже, чем мои Собачки-на-поводочке!» — хмыкнул про себя Счастливчик. Неожиданно какой-то запах привлек его внимание, и он весь подобрался, втягивая в себя воздух.
Незнакомая стая в нерешительности топталась на тропинке, продолжая растерянно тявкать, разглядывая незнакомых патрульных. Если не считать истошного лая, чужаки не проявляли никакой враждебности.
— Хромой! — вдруг радостно взвизгнула Кусака. — Это ты?
Счастливчик ошеломленно разинул пасть. Из-за кустов появился черный с рыжими подпалинами пес, заметно припадающий на одну лапу. Так вот чей запах еще издалека показался Счастливчику знакомым! Вот так встреча!
«Он все-таки сумел выжить один, даже со сломанной ногой! — с радостью подумал Счастливчик. — И даже нашел себе новую стаю!»
Но в следующий миг радость Счастливчика сменилась холодком ужаса. Лапа Хромого больше не была сломана — ее вообще не было! Она была отрезана — или откушена! — и на ее месте остался только уродливый обрубок, покрытый кривыми багровыми шрамами. Однако ни крови, ни открытой раны не было видно. Счастливчик в страхе переглянулся с Порохом и Бруно.