— Хватит, Счастливчик! — рявкнула она. — Не начинай!
Но он уже оскалил зубы. Если Лапочка рассчитывала его успокоить, то добилась совершенно обратного. Счастливчик взорвался, и уже ничто не могло его остановить. Слепая ярость захлестнула его:
— Почему, Бета? Почему я должен молчать?
Альфа с рычанием обернулся и шагнул к Счастливчику, но Лапочка его опередила.
— Довольно, Счастливчик! — прорычала она, показывая зубы.
Он напрягся и несколько мгновений молчал, пытаясь справиться с бушующим бешенством. Какое бы решение он ни принял, действовать нужно было обдуманно и взвешенно, чтобы не навредить ни себе, ни другим.
«Почему я должен слушаться Лапочку? — стучало у него в висках. — Она поддерживает Альфу, хотя прекрасно знает, что он неправ! Она предает Пороха, лишь бы не спорить со своим обожаемым Альфой! Трусиха! На ее месте я бы уже давно сам выступил против Альфы, а она поджимает хвост и подчиняется любой его прихоти!»
Счастливчик медленно провел языком по зубам, из последних сил удерживая злые слова, готовые вырваться наружу. Какой смысл ругаться с Лапочкой? Что это изменит? Сейчас важнее всего спасти Пороха, а все остальное может подождать! Главное — не позволить Альфе бросить его на произвол судьбы!
Счастливчик решился. Вскинув голову, он прошел мимо Лапочки, нарочно пихнув ее плечом, да так сильно, что красавица едва не упала.
Даже не оглянувшись, Счастливчик вышел из Дома еды наружу, где собаки терпеливо ожидали дальнейших распоряжений Альфы. Счастливчик остановился перед стаей, молча, с вызовом, посмотрел в глаза каждой собаке и как можно шире расправил плечи. Сейчас ему во что бы то ни стало нужно было выглядеть как настоящий Альфа-самец — не больше и не меньше.
— Мы обязаны спасти Пороха! — коротко и резко пролаял он. — Альфа знает это не хуже каждого из вас! Так велит закон стаи, так велит закон собак!
Альфа как ошпаренный выскочил из Дома еды, подлетел к Счастливчику и зарычал, оскалив клыки:
— Не думай, что я не догадался о твоих гнусных намерениях, Городской пес! Ты хочешь заманить мою стаю в ту же ловушку, которую подстроил Пороху!
На мгновение Счастливчику показалось, будто он ослышался. Даже Альфа, при всей его самоуверенности и подозрительности, не мог всерьез подумать о нем такое! Счастливчик вскинул голову, посмотрел на примолкшую стаю:
— Вы все знаете, что это неправда!
— Неужели? — вкрадчиво осведомился Альфа, зловеще щуря свои желтые волчьи глаза. — Давай-ка подумаем вместе. Итак, если мы отправляемся освобождать Пороха, то я, как Альфа и вожак стаи, буду обязан возглавить спасательный отряд, верно? Значит, именно я первым попадусь в ловушку Длиннолапых — именно так, как и задумал наш хитрый Городской пес! Избавившись от меня, ты приберешь мою стаю к своим загребущим лапам. Я правильно разгадал твои гнусные намерения?
— Чушь!
— Правда? О нет, Городской пес, я вижу тебя насквозь! Меня ты не одурачишь своими городскими хитростями! — Альфа задумчиво поскреб когтями по твердой черной земле. — Нет, Городской пес, я не стану плясать под твой хитрый скулеж! Я поступлю, как истинный вожак, который обязан защищать и беречь свою стаю.
— Это долг вожака велит тебе бросить члена стаи в беде? — бросил ему в глаза Счастливчик. — Это долг приказывает тебе погубить Пороха — или твоя трусость?
Альфа запрокинул голову и испустил страшный волчий рык.
— Я устал от этой бессмысленной перепалки, Городской пес. Если у тебя так свербит под шкурой, то на здоровье — можешь идти на все четыре стороны! Иди, спасай кого хочешь — только сам, на свой страх и риск. Не терпится угодить в западню — вперед! Но мою стаю ты за собой не утащишь, ясно?
— Может, мы спросим стаю? — прорычал Счастливчик.
Альфа развернулся так стремительно, что его серый косматый хвост больно хлестнул Счастливчика по носу. Счастливчик шумно втянул в себя воздух, едва удержавшись, чтобы не броситься на полуволка.
«Эй, опомнись! — прикрикнул он на себя. — Разве не ты недавно ругал Лизушку за то, что она сорвалась? Альфа нарочно тебя провоцирует, а ты хочешь все испортить и выставить себя перед всей стаей невоздержанным агрессивным псом? Держись, иначе тебя никто не поддержит!»
Альфа медленно поворачивал голову, заглядывая в глаза каждой собаке. Стая молчала, мертвая тишина сгустилась над черной дорогой, усеянной телами Длиннолапых. Запах смерти вдруг показался Счастливчику почти нестерпимым.
— Все, кому жизнь не дорога, могут покинуть стаю и пойти за Счастливчиком, — проронил Альфа, оскалив клыки. — Все преданные собаки — за мной!