Глава 9
МАРИЯ Антонина Аркадьевна была честна с дочерью. Она сказала Маше, что была бы рада стать бабушкой. Мама знала цену появления новой жизни. А годы, прожитые семьёй Аристовых, лишь подтверждали мнение Антонины Аркадьевны. Маша знала, что её бабушка потеряла нескольких нерождённых детей, а поздно родившуюся Антонину Аркадьевну считала благословением. Да и сама Антонина Аркадьевна не раз сокрушалась, что Маша появилась на свет поздновато и что если бы не потерянные в молодой неразумности годы, то у неё было бы двое детей. Всегда в их семье дети были радостью, и... Маша, пусть и не осознала, но приняла неожиданно посланное счастье. И пусть она ещё этого счастья не понимала. Маша чувствовала, что опыт предков не может дать обманчивый совет. Да и потом... У Маши оставалась крохотная надежда на возвращение Германа. Потом, когда станут самостоятельными. Пусть не сейчас, пусть пройдут годы... Они случайно встретятся и... Герман узнает, что любовь их живёт в ребёнке, а значит, есть надежда на будущее... Она любила его и не могла не фантазировать. Но вместе с мыслями о надежде приходила обида. Какими бы ни были причины, заставившие Германа жениться на другой, сознание Маши затмевала мысль - «он выбрал её... Он предпочёл эту Юлю...» И это после всех признаний и ласковых слов Германа. И Маша не могла понять, как Гера сможет после всего замечательного, пережитого ими за год, жить с Юлей Куйберг... ...Удивительно, но сейчас Маша вспоминала эту девушку так отчётливо, будто специально наблюдала за ней. - Что Герман смог увидеть в этой Юле, чтобы заставить себя... любить её?.. Эта Юля Куйберг была крупной, неказистой, грубоватой... Она вспоминалась Маше даже страшноватой! А её вьющиеся чёрные волосы всегда были кое-как собраны в жуткий хвост и казались не расчёсанными. А ещё Маша хорошо запомнила, как недавно, в апреле, видела Юлю Куйберг, качающейся на качелях. Качели были ей явно не по росту и не по комплекции, и эта девушка-одиннадцатиклассница неуклюже раскачивалась, стараясь, видимо, взлететь к небесам. - Герман стал её мужем... Такой красивый, замечательный... Он когда-то был Машиным Герой, но... Что теперь об этом думать... ...Теперь Маша заставляла себя думать и заботиться о ребёнке, ребёнке от Германа. Она читала какие-то книги о грудных детях. Она соблюдала режим: обязательно спала днём, очень хорошо и грамотно питалась, два раза в день гуляла. Маша, благодаря этим прогулкам изучила район близ Фестивальной улицы, где они теперь жили. Конечно, здесь не было очарования, присущего центральному району, но зато имелись другие преимущества. Например, воздух. Все дома словно были выстроены в лесу, до того зелёным являлся этот северный район столицы. Да и имелся парк, попасть в который можно было, всего лишь перейдя их Фестивальную улицу. В парке гулять Маша обожала: в тишине, бродя возле прудов, тревожные думы её успокаивались, и на сердце становилось благостно. И Машу даже посещали прекрасные мечты о возвращении Германа. И благодаря столь размеренной жизни, беременность протекала удачно. Ребёнок развивался правильно, да и Маша не чувствовала дискомфорта. Даже токсикоз, обычно тревожащий беременных, не коснулся Маши. Доктор неизменно хвалила свою пациентку и гарантировала благополучный исход её «интересного положения». Эта доктор давно пользовала Антонину Аркадьевну, поэтому дружеские отношения делали общения Маши с ней приятным. Да и мама всегда была рядом. А когда, на восьмом месяце беременности, сделали очередное ультразвуковое исследование, и выяснилось, что Маша вынашивает девочку, жизнь приобрела более яркие краски. Теперь можно было смело покупать детскую одежду и бельё, не боясь ошибиться с цветом. Теперь можно было придумывать имя малышке. - Мам, столько красивых имён! - Маша тщательно изучала раздел книги о малышах, посвящённый именам. - Как же нам её назвать? Антонина Аркадьевна улыбалась - дочку Маша пусть называет сама. И ещё женщина знала, что имя своей дочери Маша сможет дать, лишь увидев её. - Наверное, я назову её или Валерией или Александрой, - подвела итог своим изысканиям Маша. - И уменьшительные от этих имён очень красивые! Всё шло замечательно. Но Маше было страшно. Она очень боялась предстоящих родов. И только мама чувствовала и понимала её. АНТОНИНА АРКАДЬЕВНА Грандиозные перемены, случившиеся в жизни Аристовых, сделали Антонину Аркадьевну и Машу едиными настолько, насколько раньше они не были никогда и ни при каких обстоятельствах. Антонина Аркадьевна всегда обожала свою дочь. Но когда Маша была ребёнком, доминирующая роль в её воспитании принадлежала Алексею Алексеевичу. И Антонина Аркадьевна не была против. Ей приятно было парить на высоте любви мужа, знать, что он заботится и о ней, и о Маше и даже... чувствовать себя немного ребёнком... - У меня две девочки, - часто, улыбаясь, говорил Алексей. И Антонина Аркадьевна наслаждалась жизнью и была не против ведущей позиции мужа во всём. Но теперь всё переменилось. И пережив смерть мужа, Антонина Аркадьевна сумела понять, насколько сильно она любит дочь. Теперь всё слишком изменилось. И женщину поглотили заботы о дочери настолько, что она порой останавливала себя - нельзя так поддаваться беспокойству, иначе даже незначительное происшествие окажется способным довести до нервного срыва. В самом деле, ведь всё складывается наилучшим образом. Антонина Аркадьевна смогла договориться с директором школы о переводе Маши в класс-экстерн. В этом классе программа двух последних лет изучалась за год. Стоило это удобство семьсот долларов. А предложенная Антониной Аркадьевной тысяча зелёненьких денежек позволила директору разрешить Маше не посещать занятия, а явиться лишь на выпускные экзамены. - Машенька - замечательная, умная девочка, - заметил директор. - Жаль, что семейные обстоятельства не позволяют ей доучиться в обычном режиме. - Маша будет заниматься с преподавателями на дому. Директор кашлянул. - Тогда... Не вижу причин для приездов Маши на экзамены... - Я с удовольствием бы рассмотрела это предложение, - Антонина Аркадьевна готова была заплатить, чтобы оградить Машу от этих поездок. - Давайте вы подъедете ко мне в мае, и мы обо всём договоримся. Лучшего решения и быть не могло. Оставалось только заботиться о здоровье Маши и ребёнка. И Антонина Аркадьевна старалась держать себя в рамках разумного беспокойства. Но когда стало известно, что родится внучка, мама Маши вновь ощутила прилив волнения. Теперь она не отпускала Машу одну на прогулки, боясь любой негативной случайности. Антонина Аркадьевна мысленно уже держала малышку на руках, чувствовала дыхание крошечного существа и слышала сладкие нотки нежного голоска девочки. И поэтому решила полностью оградить дочь от опасности. - Маш, я боюсь... На улице скользко и... - И криминальной хроники ты насмотрелась, - улыбнулась Маша. - Давай ты одна не будешь из дома выходить... - Ладно, мы буд