Розовато-пурпурные потеки мгновенно, как кровь, впитались в бумагу, и из нижней части листа начал расти, прорисовываясь водянисто-пурпурными штрихами, контур дерева. Толстое у основания, дерево длинными побегами разрасталось вверх и в стороны и вскоре заполнило весь лист. Появились ветви, а на них — имена.
— Получилось, — прошептала Диана. — Просто не верится.
Кэсси смотрела, как на дереве подобно цветкам распускались все новые поколения семьи Сюзан. Первые имена были трехсотлетней давности. Значит, предки Сюзан принадлежали к тем семьям, что основали Нью-Салем. Дерево быстро росло сквозь десятилетия и, казалось, набирало скорость, приближаясь к настоящему. К тому моменту, когда появились имена родителей Сюзан, практически каждый дюйм листа был исписан мелким шрифтом.
— Линда Форсайт, — сказала Лорел. — Так звали маму Сюзан, которая погибла в бурю. Мы знали ее как Линду Уиттиер.
— Форсайт? — громко переспросила Кэсси, но никто ее не услышал. До сих пор героиня не задумывалась о том, что Уиттиер — фамилия отца Сюзан. Ей не приходила в голову мысль о материнской линии Сюзан. — Форсайт, — повторила Кэсси: от этой фамилии ее передернуло. — Так это девичья фамилия матери Сюзан?
Никто не ответил на ее вопрос, все ели глазами следующую линию, которая уже проступала на листе.
Имя Линды Форсайт соединилось с именем ее мужа: появилась новая веточка — Сюзан. И вдруг от имени Линды Форсайт образовалось еще одно ответвление: Лора Форсайт.
— А это кто? — спросила Мелани.
— Похоже, у мамы Сюзан была сестра, о которой мы не знали. Сестра. Форсайт, — Диана повернулась к Кэсси, ее лицо побледнело. — Погодите, а разве это не.
Последнее имя, появившееся на дереве, заставило Диану замолчать. Веточка, тянувшаяся от Лоры Форсайт, увенчалась сияющим ярким пурпуром именем: Скарлетт Форсайт.
— Нет, — выдавила Кэсси, с ужасом наблюдая, как последняя темно-красная линия соединила имя Сюзан с именем Скарлетт. — Это неправда, — сказала она. — Сюзан и Скарлетт не могут быть родственницами.
— Сюзан и Скарлетт — кузины? — спросил Адам.
— Неужели это означает, что… — сорвалось с губ Лорел.
Кэсси покрылась холодным потом. Значит, вот как звали мать Скарлетт. Лора Форсайт. Женщина, которая оспаривала у матери Кэсси страсть Черного Джона. Кэсси знала, что она бежала из Нью-Салема. Мама сказала, что она исчезла, и никто о ней ничего не слышал. И вот теперь она здесь. Она появилась здесь еще раз спустя много лет после смерти, как важнейшее звено между прошлым и будущим.
— Сюзан понятия не имела ни о какой тете, — сказала Мелани, — и Скарлетт тоже ничего не знает. Иначе она бы доставала Сюзан точно так же, как доставала Кэсси, чтобы занять ее место в Круге.
Диана подняла лист с пола и пристально смотрела на имя Скарлетт:
— И теперь она точно займет его. Нравится нам это или нет, она — новый член Круга.
— Если не считать того, что она не прошла посвящение, — сказала Кэсси.
23
— Если мы не примем Скарлетт в Круг, — сказал Адам, — мы будем гораздо слабее, когда нам придется сражаться с охотниками.
Дождь лил как из ведра. Кэсси смотрела на пелену дождя, сидя перед большим окном в эркере гостиной Дианы. Уж лучше смотреть в окно, чем на имя Скарлетт, алеющее на генеалогическом древе Сюзан.
— Нам придется ее принять, — проговорила мудрая Мелани, — иначе мы не сможет победить охотников. Особенно после того, что они сделали с Сюзан.
— Но мы не знаем, что она замышляет, и не можем ей доверять, — сказал Ник. — Помните, она хотела занять место Кэсси? Она наверняка будет использовать силу Круга в своих интересах. С тем же успехом можно самого Черного Джона принять: она такая же злобная дрянь, как он.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — усмехнулась Мелани.
Кэсси не хотела, чтобы этот разговор продолжался. По темно-багровому небу за окном плыли облака. Они быстро меняли форму: вот одно стало похоже на сердце, другое — на замок. а потом все пропало, и небо стало серым. Кэсси думала обо всем инио чем и в какой-то момент увидела внутренним взором Миссионерский Дом, где она чуть не переступила черту. Еще немного и она стала бы убийцей Скарлетт. Кэсси представила: вот она налагает на Скарлетт смертельное проклятие, и глаза полусестры стекленеют так же, как глаза Сюзан на крыше, а сама она превращается в безжизненную статую. Кэсси отчетливо представила, что было бы, если бы Скарлетт исчезла навсегда, — Круг стал бы свободен.
«Вот оно», — подумала Кэсси. Решено. Она должна убить Скарлетт. Тогда у них появится возможность найти еще какого-нибудь родственника Сюзан, чтобы принять его в Круг.
«Нет, — сказала она себе, — выбрось из головы эту темную мысль. Обратись к свету».
Кэсси понимала: она должна сразу подавлять в себе злые намерения, прежде чем они успеют пустить корни и полностью овладеть ею.
— Кэсси, — спросил Адам, — с тобой все в порядке? Ты бледная, как призрак.
— Все нормально, — ответила она тихим голосом.
— Вот видите, — сказала Мелани, — даже Кэсси стала слабее. Я предупреждала об этом.
— Я не стала слабее, — отрезала Кэсси.
Но Мелани была непреклонна:
— Нет, стала. Мы все стали.
— Смотрите сюда, — Крис кивнул на блюдо с фруктами на кофейном столике Дианы. — Спорим, мне не слабо заставить яблоко левитировать? — Секунды шли, но ничего не происходило. Яблоко даже не шевельнулось, и на лице Криса все более явно проступало разочарование.
Мелани, скрестив руки на груди, скептически смотрела на Криса.
— Давай вдвоем, — сказал Даг, присоединяясь к брату. Теперь они оба сосредоточенно таращились на яблоко: от их совместных усилий оно начало дрожать, потом на мгновение поднялось над блюдом и упало обратно.
— Поднялось, — Крис настолько устал, что едва дышал. — Мы почти смогли.
— Спасибо, что продемонстрировали наше бессилие, — сказал Ник и обеспокоенно взглянул на Кэсси. — На самом деле мы сейчас слабее, чем когда ты только приехала в город.
Кэсси опять уставилась в окно и тяжело вздохнула. Она все яснее понимала, что у них есть только один выход — не уничтожать Скарлетт, а вопреки здравому смыслу просить ее присоединиться к Кругу.
— Мы едва-едва с повседневным колдовством справляемся при неполном Круге, — сказала Мелани, — куда уж сражаться с охотниками. Предлагаю принять Скарлетт в Круг, победить охотников, а потом решать, как с ней быть дальше.
— Что значит «как с ней быть дальше»? — спросила Диана, прищурившись. — Как только она будет принята в члены Круга, мы станем с ней единым целым. Ты об этом знаешь. Если мы воспользуемся силой Скарлетт, а потом предадим ее, мы поставим под сомнение честность Круга. Я уж молчу про наше самоуважение.
«Скорее всего, именно так и поступит с нами Скарлетт», — подумала Кэсси, но не осмелилась сказать это вслух, чтобы не усугублять ситуацию. Она встала и вышла на середину комнаты.
— У нас нет выбора, — сказала она. — Из двух зол мы должны выбрать меньшее. И как ни тошнит меня от этой мысли, я думаю, что нам нужна Скарлетт.
Ник стиснул зубы так, что заходили желваки.
— Я не хочу, чтобы она стала одной из нас. Должен быть еще какой-то выход.
— Либо Скарлетт, либо никто, — Адам не глядел в глаза Нику, он обращался ко всем. — Нас не заставляют доверять ей, но принять ее придется. Вы знаете, что врагов надо держать в поле зрения, а в Круге она всегда будет на глазах, и по крайней мере мы сможем следить за ней.
— Супер, — сказал Ник, — займем места в первом ряду и посмотрим, как она нас построит.
— Погоди, — Диана подняла руки в успокаивающем жесте. — Нас одиннадцать, а Скарлетт одна. Почему ты так уверен, что она сможет нас контролировать?
— Точно, — ляпнул Даг. — Одна паршивая овца не может испортить стадо, иначе мы б давно пропали из-за Фэй.
Фэй зыркнула на Дага, а Диана продолжила:
— Мы знаем, на что способна Скарлетт, и вряд ли попадемся на ее трюки. И не забывайте