— Мне так жаль! — она торопится, — Мой телефон сдох, решил сделать случайное обновление и не включается. Потом у этого идиота спустило колесо, что привело к огромной пробке. Я бы написала тебе, но...
Я касаюсь ее руки. Ее дыхание замедляется. Затем ее лицо расслабляется, когда мы вдвоем садимся.
— Все в порядке, — говорю я с ободряющей улыбкой, — Просто нам нужно вино.
— Я не могу пить. У меня через час встреча с руководителями студий, — говорит она мне, но я вижу, что она разочарована.
— Подожди, — говорю я серьезным тоном, — Ты имеешь в виду, что я не могу напоить тебя? А как еще ты тогда ляжешь со мной в постель?
Ее глубокие голубые глаза кокетливо пляшут, наблюдая за мной, она изо всех сил пытается скрыть ухмылку за меню, которое высоко сидит на столе. Она такая милая и красивая. И я просто хочу увидеть ее улыбку миллион раз и целовать каждый сантиметр ее мягких розовых губ, пока улыбка не сменится соблазнительным стоном.
— Не стесняешься сказать, то что ты хочешь, да? — отвечает она с ухмылкой.
— Я рано встаю, помнишь?
Она открыто смеется, качая головой. Официантка, работающая сегодня, подходит и узнает наш заказ. В ресторане подают качественные блюда, и Морган не стесняется заказывать еду приличного размера.
Я говорю официантке, что буду то же самое, не интересуясь едой и больше интересуясь Морган. Заметно, что официантка задерживается достаточно долго, чтобы я поднял взгляд и увидел, чего она ждет. После «минутной неловкости» она уходит.
Морган делает глоток воды из своего стакана, ставит его на место и снова обращает свое внимание на меня. В отличие от всех остальных случаев, она поддерживает зрительный контакт, с любопытством глядя на меня.
— Значит, куда бы ты ни пошел, везде происходит именно это? Женщины просто хотят любви Ноя?
— Нет, — говорю я ей, наклоняясь вперед и опираясь локтями на край стола, — Есть одна женщина. Заноза в заднице, правда. Она против любви Ноя. Наверное, идет домой к своему кошачьему приплоду и втыкает булавки в куклу вуду Ноя.
Она молчит, снова подносит стакан с водой к губам, пряча игривую улыбку.
— Итак, расскажи мне... — начинает она, — Ты недавно в Лос-Анджелесе. Почему именно здесь?
Это было бы идеальное время, чтобы честно рассказать, почему я сюда приехал, но что-то предупреждает меня о том, что быть слишком откровенным в этот момент может быть не очень хорошей идеей. Поэтому я сдерживаю информацию, сводя тему к минимуму.
— Давай посмотрим. Дома все усложнилось. Моя двоюродная сестра живет здесь. Я хотел начать что-то новое, и, к счастью, ее муж владеет очень известным издательством, и ему нужен был кто-то, кто будет руководить отделом маркетинга здесь, в Лос-Анджелесе.
— Сложные? В смысле сложные отношения? — она поджала губы и покачала головой.
Должен ли я сказать ей сейчас, что я не вступаю в отношения? Нет смысла давать ложную надежду. А если у меня нет отношений, то чего именно я пытаюсь добиться?
Ты хочешь, чтобы она была с тобой в постели.
Ты хочешь укрепить свою уверенность, потому что в последнее время ты сомневаешься во всем, что происходит в твоей жизни.
— Это касалось женщины, но нет, не отношений, — я перехожу на более мрачный тон, приглашая ее оставить эту тему.
Она, кажется, уловила мой тон, опустив глаза на стол, а затем ее выражение лица сменилось на огорченное. Я тут же сожалею, что не был честен, и извиняюсь, положив свою руку на ее, чтобы восстановить связь между нами.
Подняв глаза на меня, она осторожно убирает руку и заставляет меня улыбнуться.
— Так ты живешь у своей кузины и ее мужа? — спрашивает она, меняя тему.
— И двумя дочерьми. Отсюда... мои утренние хлопоты. Знаешь ли ты, что дети способны вторгаться в твою личную жизнь так, как ты и представить себе не можешь?
— Да, — она усмехается, — Это сумасшествие, что самые маленькие вещи, которые ты воспринимаешь как должное, становятся немного неуместными, когда у тебя есть дети.
— Ты много времени проводишь рядом с ними? — осторожно спрашиваю я.
— Да, только близкие родственники, — честно отвечает она, — Скарлетт их терпеть не может. Но никогда не говори ей, что я тебе это сказала.
Я медленно киваю головой, наблюдая за тем, как ее глаза пристально изучают мое лицо.
— Мне нужна своя квартира. Ною нужно много личного времени, — намекаю я.
— Я могу только представить, — говорит она, глаза расширены, губы мягко расходятся.
Эти губы. Мне нужно что-то с ними сделать. В ресторане многолюдно, вокруг нас сидят люди. Конечно, украсть всего один поцелуй не будет неуместно?
Официантка возвращается с нашей едой, отвлекая меня хотя бы на мгновение.
Мы немного поговорили о работе.
Она рассказывает мне, как пришла в этот бизнес и почему не позволяет своим отношениям со Скарлетт стать достоянием общественности.
— Я не заинтересована в том, чтобы быть в центре внимания. Вот почему я называюсь своим вторым именем. Таблоиды стали бы преследовать меня, если бы узнали, что я ее сестра.
— А Бентли?
— Просто случайное имя, которое я выбрала, — откусив кусочек рыбы, она аккуратно жует, глотает, затем вытирает рот салфеткой, — Насколько хороша эта рыба?
Я соглашаюсь, чтобы не отвлекаться от темы: — Почему Скарлетт сказала мне, что вы сестры?
— Я не знаю. Ты ей очень нравишься... — замялась она.
— Но ты мне очень нравишься, — говорю я ей.
Она держит мой взгляд, глаза неподвижны и слегка сужаются, когда она наклоняет голову, обнажая шею. Кожа, мягкая и съедобная, сводит меня с ума. Я хочу попробовать каждый ее сантиметр. Распустив волосы, она намеренно откидывает их на одну сторону, открывая мне полный вид на свою пышную грудь.
— Правда, Ной? — прошептала она, чуть выше шепота.
Наклонившись и взяв ее руку в свою, я целую костяшки ее пальцев, прежде чем прошептать: — Да, Морган. С тех пор, как ты сообщила мне, что твоя киска нуждается в питании.
Воцаряется тишина, только шум посетителей вокруг нас наполняет наши уши звуками. Я не знаю, как она воспримет мое поведение, потому что с ней я понятия не имею, как сдерживаться.
Она наклоняется дальше, ее лицо приближается к моему, наши губы в дюймах друг от друга: — Ты даже не представляешь, Ной.
Морган будоражит что-то внутри меня, как торнадо, начинающий свой курс на столкновение. Я быстро хватаю бумажник, достаю несколько купюр и бросаю их на стол, оставляя наши блюда недоеденными. Я говорю ей, чтобы она держала свои вещи, практически вытаскивая ее за дверь. Ее каблуки волочатся по бетону, а она все время спрашивает, куда мы идем. Моя машина удобно припаркована сзади, в углу. Когда мы доходим до нее, я прижимаю ее к двери и впиваюсь губами в ее губы, давая волю рукам, чтобы исследовать ее тело.
Мне все равно, кто нас увидит. Адреналин бурлит в моей груди, высвобождая какого-то дикого зверя, отчаянно желающего вырваться на свободу. Мои руки двигаются сами собой, скользят по ее бедрам и касаются ее попки. Она такая упругая и прекрасно сидит в моих руках.
Черт, что я могу сделать с этой задницей. Широко раздвинуть ее ягодицы, медленно ввести член в ее задницу, чувствуя, как она сжимается вокруг меня. Видеть, как боль, смешанная с удовольствием, вырисовывается на ее лице. Слышать, как она зовет меня по имени, отчаянно и неуправляемо.
Она обхватывает меня руками за шею, крепко прижимается ко мне, как будто от этого зависит ее жизнь. Ее запах опьяняет и доводит меня до грани безумия.