За большими окнами открывается непревзойденный вид на реку Чарльз с окружающими ее городскими огнями. Бостон был моим домом на протяжении большей части моей взрослой жизни, и после окончания колледжа мы, мальчишки, заключили договор никогда не уезжать оттуда.
Мы втроем выросли в небольшом городке недалеко от города — месте, где мы создавали воспоминания и были одинаково рады оставить их позади. Мы заработали репутацию, которой в то время в некоторой степени наслаждались. Но наша незрелость и легкомысленное поведение могли длиться так долго, пока не привели нас к серьезным неприятностям.
Мы были очень рады, что нас приняли в Бостонский университет, несмотря на то, что наши родители беспокоились о том, что мы попадем на озорные, или, лучше сказать, братские вечеринки. Они имели полное право беспокоиться — наши студенческие годы были лучшими в нашей жизни.
Но, как и все в жизни, мы развиваемся, и жизнь движется вперед. Я стала ориентироваться на карьеру, откладывая каждый доллар, чтобы купить свою первую квартиру сразу после окончания колледжа. Затем я увеличил свой инвестиционный портфель, создав для себя комфортное гнездышко.По правде говоря, я был самым целеустремленным из всех троих. Том был доволен своей однокомнатной холостяцкой квартирой, потому что из нее открывался вид на какую-то студию йоги, где, по его словам, каждое утро в семь часов показывали бесплатное порно.
Бенни живет за городом, работает вместе с отцом, управляя сетью спортивных магазинов по всему Массачусетсу. Он много путешествует, является самым большим спортивным фанатиком и никогда не пропускает ни одной игры в Фенуэй-парке.
И все же жизнь не стала прежней после той ночи с Роуз. Бенни сразу понял, что я ее трахнул. Подбежав ко мне в баре, его кулак в считанные секунды соединился с моей челюстью. Я так отчаянно хотел ударить этого ублюдка в ответ, но я слишком хорошо знал, что это была моя вина. Я связался не с той девушкой. С девушкой, в которую влюблен мой лучший друг.
Откуда, блядь, я должен был это знать?
Только после того, как все распуталось, стало понятно, как он отдалился от нас с Томом, постоянно придумывая отговорки, почему он не может проводить с нами время. Я просто не понимала, почему он пошел на такие меры, чтобы скрыть от нас свои отношения. Если бы он был честен с самого начала, то, возможно, этого бы не случилось.
Но в глубине души я знал, сколько дерьма мы оба вылили бы на него, если бы он сказал нам, что влюблен.
Мы не любим. Не мы, мальчики.
В колледже мы заключили договор — играть жестко, трахаться жестко. Вокруг нас друзья падали как мухи, женились на своих школьных возлюбленных и рожали детей. Мы были последними тремя, кто остался, и проводили время своей жизни, путешествуя с рюкзаками по Европе и Азии после колледжа, посещая Канкун в любые свободные выходные. В следующем году мы должны были отправиться в Австралию.
Но теперь ни один из них не хочет со мной разговаривать.
Бенни сказал мне в ту роковую ночь, что больше не считает меня братом, и выбежал из бара без Роуз. Он игнорировал мои звонки, и даже Том быстро встал на его сторону. Что бы я ни пытался сделать, сколько бы извинений ни приносил, никто из них не хотел иметь со мной ничего общего. Они заблокировали меня во всех социальных сетях и даже убедили баскетбольную команду, в которой мы играли по выходным, отказаться от меня.
Последовавшая за этим непреднамеренная драма только усугубила ситуацию.
Среди нашего круга друзей и в обществе нашего родного города новости распространялись как лесной пожар, подобно игре «телефон». К тому времени, как новость дошла до моей мамы, я, очевидно, трахнул девушку Бенни, обрюхатил ее и угрожал уйти, если она не избавится от него.
Мне было за что отвечать. Я не отрицаю этого факта.
У нас с мамой всегда были близкие отношения, поскольку мы были единственными близкими людьми, а отца рядом не было. Поэтому я быстро рассказала ей свою версию истории. Нет ничего хуже, когда твоя мама лезет в твои дела.
Я ненавидел тот факт, что подвел ее. Она относилась к Бенни и Тому как к сыновьям, несмотря на их неуместные сексуальные ссылки. Она знала, какая тесная связь у нас была, и быстро отметила, как легко я позволил своему члену действовать раньше мозга.
Мои руки обхватывают стакан, подносят его к губам и выпивают бурбон одним махом. Он больше не обжигает и не затуманивает мое зрение. Единственное чувство, будоражащее меня, — это гнев. Итак, я облажался. Но Том и Бенни отбросили нашу дружбу, как будто я, блядь, не человек.
С огнем бурбона, текущим по моим венам, реальность моей жизни стала кристально ясной. Мне надоела моя работа, надоело это место, и я устал от старого Бостона. Единственное, что держало меня здесь, — это мама, но даже у нее была своя жизнь.
Мне нужны чертовы перемены.
Начать что-то новое, где я смогу переосмыслить себя и избавиться от этой жизни, на которую я полагался, от людей, на которых я полагался.
Я достаю свой сотовый из кармана брюк, листаю телефонную книгу, пока не натыкаюсь на номер моей кузины Чарли. Нажав кнопку набора, я терпеливо жду, пока звонок соединится.
— Извините, сэр, — приветствует меня Чарли, — Вы ошиблись номером?
У меня вырывается смех. Звук ее голоса — приятная перемена в моих выматывающих мыслях.
— Я знаю, знаю, я пренебрег своими обязанностями кузена.
— Пренебрег — это еще мягко сказано, — сообщает она мне, ее тон смягчается и становится более спокойным, — Я удивлена, что ты вообще жив. Прошло примерно... около двух лет с тех пор, как я в последний раз говорила с тобой?
— Я комментирую твои посты.
— Это не считается.
— Мне жаль, хорошо? — приношу свои извинения, искренне, — Жизнь была…
— Занятой? — отвечает она, выпуская вздох, — Для меня тоже. Ладно, прежде чем я буду отчитывать тебя за то, что ты до сих пор не познакомился со своими племянницами, как ты поживаешь?
Я делаю паузу, пытаясь составить разумный ответ, прежде чем она начнет допрашивать меня дальше. Мы с Чарли были близки в детстве, когда проводили лето вместе. У моей мамы и ее отца был один и тот же биологический отец. По словам моей мамы, она родилась в результате романа моей бабушки с дедушкой Чарли, когда он был женат. Моя собственная бабушка утверждала, что это был роман в середине жизни, но я встречался с ней всего несколько раз с тех пор, как она снова вышла замуж и переехала в штат Вашингтон.
Хотя мама изо всех сил старалась поддерживать контакт со своим братом Марком, на самом деле именно мама Чарли стала ей близка, поэтому мы проводили время друг с другом, когда росли.
Я всегда считал Чарли скорее старшей сестрой, чем кузиной. У нас было так много замечательных воспоминаний, но, как и в других семьях, время ускользало, и мы оба быстро взрослели.
— Я подумываю о том, чтобы приехать в Лос-Анджелес, — сказал я вскользь.
— Звучит здорово, — торопит она с волнением, — Когда? Тебе, наверное, понадобится как минимум неделя, чтобы все увидеть…
— Нет... Я имею в виду насовсем.
Последний месяц я не переставал думать об этом. Все, что мне нужно сделать, чтобы это стало реальным — подать заявление об уходе и сдать в аренду мою квартиру.
— Все в порядке?
— Да, — снова делаю паузу, испуская вздох, — Мне просто нужно сменить обстановку.