Рука, держащая Пайпер, оторвалась.
Она падала. Что-то врезалось в нее. Когти погрузились в ее руку. Вдруг она повисла на руке, все еще сжимающей Сахар, последняя гарпия впилась в ее кулак. Крик боли вырвался из Пайпер, когти терзали ее плоть. Она сжала кулак изо всех сил, но не могла достать до гарпии, не могла дать отпор. Воздух затрещал, гарпия призывала магию.
Сила ударила по руке Пайпер от заклинания гарпии. Невыносимая боль рвала ее. Тьма застилала глаза. Она выгнулась от еще одной волны боли. Она не понимала, что падает, пока темный силуэт гарпии не пронесся наверху, сжимая камень, который она забрала у Пайпер.
Она падала в темную пустоту. Ветер бил по ней, выл в ушах. Ее рука онемела. Разум онемел. Ей конец, она не могла это осознать. Через пару секунд все закончится.
Черное забвение охватило ее, и Пайпер сдалась, приняла тьму невидимой земли, к которой летела.
* * *
Сознание медленно возвращалось. Боль пришла быстрее. Она застонала и подавила всхлип. Ее рука адски пылала. Она не могла представить такую боль. Было так ужасно, что она не сразу поняла, что ее тащат.
Что-то над ней закряхтело. Ее осторожно опустили. То, что держало ее за футболку сзади, пропало. Пайпер обмякла в грязи, не было сил двигаться. То, что ее тащило, могло делать, что хочет. Ей было все равно.
Она на миг удивилась тому, почему еще не мертва.
Это было неправильно. Если Эш и Лир умерли, то и ей нужно было умереть. Только так было честно. Они были в этом вместе. Голова была в тумане, она сожалела, что не задала Эшу все вопросы, что пылали в ее разуме. Она жалела, что не отдала ему Сахар. Может, так он выжил бы атаку коронзона. Или гарпия не забрала бы его. Самаэл не победил бы.
Что-то ткнулось в ее спину. Странный низкий звук напоминал двигатель. Что-то теплое ткнулось в ее лицо. Животное заскулило.
Пайпер не могла терпеть незнания, что было над ней. Стиснув зубы, она перекатилась на спину. Боль пронзила руку. От этого перед глазами вспыхнула белизна. А потом она поняла, что это не видение. Она смотрела на белую стену.
Нет… не стену. Крылья. Белые крылья. Два золотые точки появились перед ее лицом, золотые глаза и полоска гривы между ними. Зверь защебетал.
Пайпер моргала. Она облизнула губы и выдохнула.
— Цви? — прошептала она.
Драконша размером с пони издала низкий звук, звучащий неправильно. Цви расправила большие крылья и хлопнула ими, а потом ткнулась носом в живот Пайпер.
— Ты меня поймала? — хрипло спросила она.
Цви кивнула. Она защебетала и ткнула Пайпер носом. Смысл был ясен: поднимайся.
Пайпер поежилась. Она не могла. Она должна была. Она должна была знать. Если Цви спасала Пайпер, была возможность, что у дракончика уже не было хозяина. Она должна была узнать. Глубоко вдохнув, она осторожно села. Она вскрикнула и прижала раненую руку к груди. Она намеренно не смотрела на ущерб. Прижимая руку, она неловко встала на ноги с помощью Цви. Тело болело, но сильнее всего — рука. Она не чувствовала руку.
Цви подтолкнула ее в правильную сторону, а потом сделала чешую черной, почти пропав. Сияние перед рассветом позволяло Пайпер различать путь. Она спотыкалась, тело было онемевшим. Страх медленно растекался по ней. Слезы стекали по лицу.
Она учуяла коронзона раньше, чем увидела. Деревья истончались. Цви странно низко защебетала, а потом жалобно заскулила Пайпер подавила всхлип. Она не хотела этого видеть. Но должна была.
Она убрала плечом ветку и вышла на поляну.
Коронзон валялся грудой спутанных щупалец. Желтая кровь была на траве и ближайших деревьях жутким граффити. Его голова была рассечена, треснула. Огромные раны рассекали его тело. Он тяжело сражался перед гибелью.
Ничего не двигалось на полянке. Ничего не шевелилось.
Она смотрела на мертвого монстра, пытаясь представить, что могло его убить. Какой монстр еще сильнее мог оставить такие ужасные раны на существе, известным своей чешуей, защищающей от магии, и невероятной силой?
В тени мертвого чудища что-то пошевелилось.
Встала темная фигура, темный призрак в ночи. Крылья были черными, как полночь, они широко расправились, когда он повернулся к ней. И медленно сложились. Он шагнул вперед.
Пайпер не двигалась. Не дышала, пока Эш шел к ней.
Впервые она видела его истинный облик.
Его движение нельзя было описать ходьбой. Он скользил тенью, каждое движение перетекало в следующее. Это было так грациозно, так зловеще, что он пересек половину расстояния, когда она заметила, что он хромает при каждом шаге.
Он остановился в десяти больших шагах от Пайпер. Он безмолвно ждал ее реакцию.