Цикл жизни. Я ненавидел это.
Скайла зашевелилась в моих объятиях, и я наклонил голову, целуя ее в губы.
— Готова идти домой, моя милая куколка?
— Да. — Ее глаза казались ярче, почти светились от эффекта моей слюны.
Возможно, Жнец положил начало легенде о вампире. Я не сомневался в этом, когда услышал мрачный смех, эхом отдающийся на ветру.
Чертов Люцифер.
Я не ждал, пока он появится. Я уже пожинал плоды забирая каждую душу, которая появилась сегодня вечером, за исключением Громилы, поскольку Скайла позаботилась о нем самостоятельно.
Такая красивая, верша справедливость.
Поэтично. Опьяняюще. Завораживающе.
Мы проехали небольшое расстояние до Тонопа, подъезжая к воротам комплекса, когда подъехал лимузин, припарковавшись всего в нескольких футах от того места, где стоял мой мотоцикл. Я мог догадаться, кому он принадлежал, когда Скайла напряглась позади меня.
Водитель открыл свою дверь, быстро вышел, чтобы открыть одну для пассажира. Сенатор Джон Митчелл выпрямился, застегивая безупречный пиджак, который он носил, когда его взгляд остановился на Скайле.
— Мисси. Я скучал по тебе, дорогая.
Держу пари так и есть. Чертов придурок.
— Готова вернуться домой?
Она слезла с байка, глядя на него с выражением, от которого у меня чуть кровь не застыла в жилах, если это было возможно. Зная, что она пережила, я не мог винить ее за желание закончить то, что она начала сегодня вечером. Месть горела глубоко в ее костях, и кто я такой, чтобы останавливать ее?
Она потянулась за спину, и я передал ей нож. Она схватила его, сжимая ручку так сильно, что костяшки ее пальцев побелели.
— Ты знаешь, — начал я тихо, шепча ей на ухо. — Если хочешь, мы можем отправить его душу в ад.
— Будет ли он страдать?
— Да.
— Как долго?
— Всегда, — пообещал я.
Ее улыбка стала шире, и я сделал шаг назад, давая ей возможность решить его судьбу. Мало у кого была возможность отомстить так тщательно.
— Папа, у меня есть кое-что для тебя.
Он протянул руку.
— Пойдем со мной. Все будет хорошо.
Он, должно быть, думал, что его деньги и связи могут спасти его. Или, возможно, он обманывал себя, думая, что все то дерьмо, которое он сделал со своей дочерью, не превратит ее в монстра. Дело в том, что мы все были способны стать монстрами. Требовался только один выбор, чтобы сделать это возможным.
Скайла не была монстром, но она заслуживала того, чтобы отомстить.
Дикий рев вырвался из ее груди, когда она подбежала к отцу, поднимая нож. Он попятился, врезавшись в капот лимузина, когда она подошла к нему, его тело дрожало от страха.
— Ты чувствуешь это? — Спросила она, глядя ему в глаза. — Этот ужас?
Он сглотнул, но не ответил.
— Это то, что я чувствовала каждый раз, когда ты входил в мою комнату. Каждый раз, когда Боуи или кто-то из твоих друзей прикасался ко мне и принуждал меня к сексу.
Он прищурился.
— Ты всегда была маленькой шлюшкой.
Скайла рассмеялась, качая головой.
— Нет, но я сейчас такая, для этого большого страшного байкера. Он моя жизнь или смерть. Я люблю его, — объявила она, шокировав меня до чертиков. — И он отправит тебя в ад, чтобы мне больше никогда не пришлось думать о тебе.
Она уронила нож, улыбаясь так, как будто заботы всего мира упали с ее плеч, рухнув на землю тысячами крошечных кусочков, полностью разрушенных.
Моя грудь наполнилась гордостью, и я почувствовал присутствие своих братьев и их жнецов позади нас, объединенное братство.
— Экзорцист?
— С удовольствием, — ответил он, используя свой уникальный талант.
Крик ужаса сорвался с губ Джона, за которым последовал еще один крик. Его тело сжалось, отрываясь от земли. Его ноги болтались в воздухе, когда я держал его там, ожидая Экзорциста. Если бы он захотел немного поиграть, мы бы это сделали.
— В чем заключаются твои преступления? — Спросил он, уставившись на Джона.
— Н-нет, — заикаясь, сказал он.
Неправильно.
Рот Джона открылся в крике ужаса, когда его душа вырвалась из тела, появившись рядом с ним в виде призрака. Ониксовые, дурно пахнущие усики окружали его тело, когда тень парила вокруг него. Доказательство его злого духа.
Трапеза, которой Люцифер всегда наслаждался в Аду.
— Скажи правду! — Зарычал я, заставляя его говорить. Один из моих многочисленных талантов заключался в том, что я мог представить его грехи перед его глазами так же ясно, как киноленту. Он видел все это, переживал это с точки зрения своих жертв и чувствовал каждую частичку их боли.
Эта боль, этот хаос, она проникала в его душу, скручивая и сжигая, разлагая его изнутри. Скайла наблюдала, как он, наконец, признался во всем.
— Я спал со своей дочерью, но она не моя кровь, — процедил он сквозь зубы. — Я взял ее в качестве оплаты. Она всегда должна была быть моей рабыней, и я позволял трахать ее любому, кто хотел. Русские согласились в качестве оплаты за мою помощь в сокрытии похищенной женщины в центральной Неваде.
Я чувствовал, что он все еще хранит еще один секрет.
— И?
— Я убил твою женщину за убийство моего сына.
Агония ударила меня в грудь. Я должен был понять это раньше. Око за око. Синди за Боуи.
— Ты заплатишь за это в аду.
Скайла сжала кулаки.
— Я надеюсь, что ты будешь вечно гнить в аду, и дьявол будет пировать на твоих костях каждую ночь. Во вселенной недостаточно боли, чтобы сравниться с тем, что ты причинил другим.
Его глаза округлились, почти вылезли из орбит, когда его тело в человеческой форме начало раздуваться. Я знал, что будет дальше, и начал смеяться. Этот больной ублюдок собирался пожалеть обо всех решениях, которые он сделал в жизни.
Громкий импульс потряс воздух, и его тело сгорело, распавшись на сотни крошечных кусочков, которые вспыхнули пламенем, прежде чем полностью сгореть дотла. Обугленные остатки погружались в землю, исчезая в почве.
Где-то близко, оседлав поток ветра, к нам присоединился жуткий смех Люцифера. В ужасе душа Джона наблюдала за разрушением, его стен, пытаясь вырваться из захвата, который мы с Экзорцистом наложили на него.
Ни хрена себе, мудак.
Земля начала дрожать у нас под ногами, и я подхватил Скайлу, прижимая ее к груди, пока мы болтались над землей. Все присутствующие Жнецы вышли вперед, встав в круг с косами наготове.
Трещина пробилась сквозь песок, разрывая землю на части, когда зашипели клубы пара, в воздух поднялся туман, а внизу бушевало адское пламя. Пламя адского пламени вырвалось на свободу, нагревая воздух вокруг нас, когда мы с нетерпением ждали жатвы Джона.