- Ты обиделась, да? Все, последний раз, клянусь. Больше такое не повторится. Ну, прости, пожалуйста!
Я подсел поближе к ней, так что уперся в ее бедро, взял ее за руку. Я знаю, ей это нравится. Всем женщинам нравится, когда их берут за руку. Это немного сближает. Но она вырвала руку и закричала:
-Слушай ты, пьянь, отвали, а! Перебрал, так и не лезь! Сиди и переваривай!
— Ну, чего ты так разозлилась? — усмехнувшись, сказал я. — Давай спокойно поговорим!
Она смотрела на меня с испепеляющей ненавистью.
— Я мужа жду, понял, ты, ублюдок! Он сейчас придет, поможет тебе встать и уйти.
Я немного опешил. Но не надолго. Ну, чего она, в самом деле, разыгрывает из себя неприступную крепость! Мы все-таки не первый год вместе живем. Не помню, правда, какой по счету. Ну да, ладно! Всякое, кажется, бывало, и всякое мы друг другу прощали. Не помню сейчас, что конкретно, но было, наверное, всякое. И ругались, наверное, и мирились. Кажется...
- Какого мужа? — усмехнулся я. — Ты что, Надь? А я кто? Посторонний, да! Я не муж, что ли? Я так, мимо шел, к тебе подошел! Ну, ты, Надь, совсем меня за человека не считаешь! Я же прощения прошу, не просто так!
Она раздраженно ударила меня рукой по колену и вскочила со скамейки.
— Слушай, мне твои извинения нужны? Отвали, придурок!
Это уже переходило всякие границы! Ну, как такое можно терпеть? Что я ей, приблудный алкаш! Надо же, при людях на родного мужа руку поднимать!
— Кто придурок? Я? — закричал я от обиды. — Да я же тебе звонил, и ты согласилась здесь встретиться! А теперь кобенишься!
— Ты мне звонил? Ты? — пробормотала она. — Это мой муж мне звонил! Понял, козел! И я ему еще перезванивала, выясняла, точно ли он со мной хочет встретиться! Мой муж!
И тут произошло нечто такое, что повергло меня в шок. Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, ни языком. Просто сидел, как пень, и тупо смотрел на них.
Надя увидела кого-то вдали и помахала рукой. Помахала какому-то мужику, который быстро приближался к нам.
— Федя, я здесь! — крикнула моя жена. — Иди сюда скорее!
Мужик перешел на бег и буквально подлетел к нашей скамейке. Это был молодой мужчина, крепкий и коренастый, с тяжелыми кулаками и твердым взглядом. Он показался мне знакомым, но я его не узнавал. Возможно, он был мне знаком когда-то до потери памяти, и теперь я его безнадежно забыл. Его лицо было озабоченно и серьезно. Я понял, что он шутить не намерен и не потерпит, если кто-то будет шутить с ним. Кто это такой, интересно!
- Федь, ну что ты так долго? — с отчаянием проговорила Надя, и показала на меня. — Тут ко мне какой-то пьяный пристал! Объясни ему, где тут выход, и пускай проваливает.
Федя покосился на меня, смерил пренебрежительным взглядом, словно оказался на скамейке рядом с дурно пахнущим бомжем.
А я все еще тупо смотрел на него, не понимая, кто он. Что это за наглый тип нарисовался вдруг в сквере и нагло влез в мои доверительные отношения с женой? Кто это, в конце концов? Я имею право знать или не имею! Это что, ее приятель? Или любовник? И почему она так беззастенчиво встречается с ним на моих глазах? Хочет показать, что она тоже свободного времени зря не теряет?
- Кто, вот этот? — уточнил, тем не менее, наглец и повернулся ко мне, загородив Надю своим телом. — Тебе чего надо?
Наконец, меня прорвало. Шок прошел. Пора было защищать свои права. Права мужа. Я вскочил со скамейки. Копившееся раздражение выплеснулось наружу.
- Как чего? — напористо выкрикнул я. — Она моя жена! И что мне надо, не твоего собачьего ума дело!
Мужик удивленно, во все глаза, смотрел на меня. Наверное, он никак не ожидал, что Надя придет с мужем. Тем более с таким оборванцем, каким я был на тот момент. Да, надо сказать, мой прикид не вызывал уважения. Помятый пиджачишко, небритая осунувшаяся физиономия и похмельный синдром в глазах. Ему, наверное, трудно себе представить, что у его любовницы может быть такого вида муж.
— Кто твоя жена? — недоуменно, со злостью, пробормотал он. — Надя?
— Надя! — повторил я. — Не понял, что ли?
— Чья она жена? — уточнил он.
— Моя, чья же еще! — пригвоздил я. — И мы с ней здесь встретились! Вот на этом самом месте. И всегда здесь встречались, еще со студенческой скамьи. Скажи, Надь! Так что иди по своим делам, парень, не мешай нам разговаривать! А то по зубам получишь!
На всякий случай я сжал кулаки. Хотя этот тип был посильнее меня. Но не сдаваться же мне, не отступать. Будь, что будет, но шею я ему должен намылить. Даже если он мне свернет мою перед этим. Но он повернулся к Наде и задал ей странный вопрос:
- Откуда он тебя знает?
Она пожала плечами.
— Не знаю! Пристал какой-то…
— И ты его никогда раньше не видела?
— Нет, конечно!
Они так разговаривали друг с другом, как будто это я тут был посторонним, а не он. И я это заметил. Но не придал особого значения. Я не обижаюсь по пустякам. Пускай поговорят, у меня времени много, я подожду. Вот когда выяснят все, тогда начну выяснять я. И кому-то из них двоих придется несладко! А может быть, обоим сразу!
Федя тем временем развернулся ко мне и уперся в меня своим животом. Мы были с ним в разных весовых категориях. И, пожалуй, мне придется туго, если мы сейчас начнем махать кулаками. Но не бежать же позорно с поля боя, оставив жену неизвестно с кем.
— Ты что, мужик, двинулся? — зло проговорил он. — Улетел с перепоя? Она моя жена! И это я с ней здесь встречаюсь! Понял? И всегда встречались! Так что давай, двигай, пока цел!
Ага, решил взять меня на испуг! Не возьмешь! Я и не таких видал! Меня не запугаешь жалкими угрозами. И у меня есть, чем ответить. Я грозно стал наступать на него. Насколько позволяло место для маневра.
-Кто двигай? Я? — Я посмотрел на жену. — Надь, кто это такой?
— Надь, кто это такой? — как эхо переспросил Федя.
Мы оба смотрели на нее и ждали ее ответа. Должна она все-таки объяснить ему, кто я такой, и мне, кто он такой. И потом мы уже разберемся между собой, кто из нас двоих на что имеет право и кто не имеет.
Но ее ответ поразил меня в самое сердце.
- Да не знаю я! — крикнула она и посмотрела на меня злым, уничтожающим взглядом. — Первый раз его вижу!
Мы оба поняли, что она имеет в виду меня. То есть это она меня первый раз видит. Ничего себе! Вот так дела! Не признать родного мужа! Вот этого я ей никогда не прощу! Могла не признаваться в том, что это ее любовник, но не признаться в том, что я — ее муж, это вообще за гранью! Это значит просто вытереть об меня ноги! Такое не прощается!
Федор взял меня за грудки, и я почувствовал, как на спине окончательно треснул пиджак. И, по-моему, мои ноги даже оторвались от земли. Но сейчас они меня волновали в меньшей степени. Сейчас меня волновало мое лицо. Потому как в него дышала озлобленная харя этого малого.
— Слушай ты! — прохрипел он. — Вали отсюда, пока я добрый! А то могу и разозлиться! Понял! Чего тебе надо от моей жены?
Я с трудом оторвал его руки от своего пиджака. Все-таки мне еще в нем ходить. И в драном пиджаке я смотрелся бы не совсем прилично для того, чтобы ездить в городском транспорте. Мне еще добираться до дома, где я устрою жене настоящую взбучку. Она еще у меня узнает, кто ее муж и что он может с ней сделать! Надолго запомнит эту встречу! Только бы добраться нам обоим до дома, и тогда поглядим, кто из нас двоих будет оправдываться.
- Сам вали! — прохрипел я в ответ и с силой толкнул Федю в грудь. — Понял!
Он отошел на два шага, споткнулся о ножку скамейки и сел на землю. Но тут же ловко вскочил и бросился на меня с перекошенным от злости лицом. Проворный оказался малый. Налетел на меня, как железная чушка, сшиб с ног. Я упал плашмя на землю. Он прыгнул сверху, схватил руками за горло. Я захрипел и стал задыхаться. Он слегка отпустил поводья. Наверное, все же не хотел меня убивать. Стало полегче дышать, но все равно какая-то тяжесть давила на шею. Хотелось ее сбросить и подняться на ноги. Пришлось дать ему кулаками по почкам. Он вскрикнул, отпустил руки с моего горла, и я удачно повалил его наземь.