— Мои дети сказали, ты и твои друзья прилетели из-за стены на самолёте. Откуда вы прибыли и зачем? Лайнхапуй бедная земля, она никогда не интересовала белых людей.
Хантер — военный, возможно, молчать на допросах для него дело чести. Илья разумных предпосылок для этого не видел, поэтому ответил не задумываясь:
— Мы прилетели с севера, из стран, где время течёт быстрее. У самолёта закончилось горючее, мы вынужденно сели в ваших землях. Нам надо добраться до берега. Помогите, пожалуйста!
Мунунггурр смотрел на него, не отводя взгляда.
— Добраться до берега нетрудно. Что вы будете делать дальше?
— Найдём корабль и поплывём через океан. Туда, где время остановилось.
Старик молчал долго, размышляя над услышанным. Потом отрицательно покачал головой.
— Ты говоришь правду, что удивительно для белого. Но ваша затея глупа. Попасть туда, где нет времени, нельзя, вы умрёте страшной смертью. Лучше мы убьём вас сейчас, быстро и безболезненно.
Он повернулся к стоявшим поодаль бородачу и девушке, сказал что-то на своём языке. Илью схватили за плечи, заставили подняться, потянули куда-то.
— Подождите! — взмолился он. — Дайте нам хотя бы попробовать! Среди нас есть... Он не такой, как все люди, он не подчиняется времени!
Их заперли в крошечном сараюшке без окон, с земляным полом. Наручники не сняли, только перецепили их спереди. В сарае не было ничего, кроме ведра с питьевой водой и выкопанной в земле ямы в дальнем углу — справлять малую нужду. Пленников не кормили, — логично, зачем кормить того, кого собираешься казнить? Допросами тоже не докучали, предоставили самим себе. Хантер то принимался теребить наручники, пытаясь снять, то ковырял сбитые из толстой фанеры стены, то в который раз требовал пересказать разговор с главарём туземцев. Илья не возражал, — хоть какое-то развлечение. Всяко лучше, чем сидеть и ждать невесть чего. Вернее, известно чего. Но думать об этом не хотелось и подавно.
Наручные хронометры у пленников забрали, не определишь, сколько времени просидели взаперти. Три часа, четыре, больше? В конце концов неопределённость закончилась. За дверью зашуршали, брякнули замком. Гуамец подобрался, вскочил, прошептал:
— Терять нам нечего, попытаемся уйти на рывок. Я бью первого, ты второго, дальше разберёмся.
Судя по всему, план возник у него спонтанно. Или вообще плана не было, а лишь инстинктивное нежелание покориться судьбе. Ответить Илья не успел, дверь распахнулась.
— Выходите, друзья!
После нескольких часов в темноте сарая свет снаружи слепил глаза, разглядеть человека, чей силуэт возник в проёме, не получалось. Но голос его спутать с голосами аборигенов было невозможно. Замешкавшись от неожиданности, Хантер и Илья вышли из сарая. Виктор Лаугесен смотрел на них, улыбаясь.
— Как это понимать? — уставился на него гуамец.
— Вы свободны.
В самом деле, отпершая дверь девушка-аборигенка шагнула к Илье, сняла наручники. Настороженно посмотрела на гуамца, готовая к любому фортелю с его стороны.
— Йолнгу нас не задерживают более, — продолжал объяснять Лаугесен, — и любезно согласились проводить до границы своих владений. Машины ждут на дороге, а я приехал забрать вас. Хелен хотела это сделать, но она слишком слаба после перехода, и я позволил себе узурпировать её обязанности.
Хантер, наконец освобождённый от наручников, протянул ему руку для рукопожатия.
— Спасибо, босс. Не понимаю, как ты это провернул, но успел ты вовремя.
Виктор посмотрел на его ладонь, завёл руки за спину.
— Не стоит благодарности. — Поспешил сменить тему: — Кстати, местные жители говорят, что нам повезло. В сезон дождей мы бы отсюда не выбрались.
Запасы бензина на территории бывшей резервации Арнхемленд, а ныне свободного государства Лайнхапуя исчерпались годы назад, поэтому «машинами» Лаугесен назвал два легковых прицепа, запряжённых буйволами. В первом разместились начальник экспедиции с пресс-секретарём, Мроев, Илья, Хантер и правящая буйволом аборигенка. Во втором уже знакомый Илье бородач вёз исследователей, охранника и большую часть оборудования экспедиции. Было и сопровождение — трое туземцев верхом, в том числе долговязый, бивший Хантера прикладом. На всех одинаковая камуфляжная форма — шорты и рубахи. Сразу видно — не какая-то банда, а полиция новоявленного государства.