Уилл что-то прокричал ей, но она не расслышала его сквозь грохочущий рёв водопада. Беспрестанно извергаясь вниз, воды озера создавали вокруг пропасти текучую завесу. Несмотря на это, когда они вдвоём пересекли каменный мост, уровень воды в яме внизу продолжал понижаться. Там, где мост упирался в дальнюю стену пропасти, лестница снова начинала завиваться по спирали, справа ограниченная отвесной каменной стеной, а слева — каменным ограждением с отверстиями в форме замочных скважин. Брызги и рябь тревожили завесу воды, когда ундины нарезали круги под поверхностью, преследуя друг друга до самого дна. Порой какая-нибудь из них всплывала, чтобы поглядеть на двойняшек своими плоскими мерцающими глазами, а затем вновь скрывалась в глубине, плеснув по воде хвостом.
Они спустились. Постепенно водяная завеса разошлась, явив Индрелон — исполинскую арку, построенную в форме замочной скважины Вантресса, которая символизировала знание, ожидающее, когда к нему подберут ключ. Вода окончательно ушла, оставив лишь мелкий пруд вокруг зеркала. Каждая поверхность мерцала, словно солнечный свет рассеяли на мириады капель. Достигнув подножья лестницы, они прошли по мощёной дорожке и поднялись на восемь ступеней к приподнятому помосту. Отсюда можно было обратиться к зеркалу. Только сейчас Роуэн поняла, что шум водопада исчез, поглощённый магией зеркала. Было так тихо, что она могла расслышать, как подошвы её сапог шаркают о камень. Она сглотнула, ощутив внезапный страх. Было ли в её крошечной жизни в Арденвейле хоть что-то, о чём не ведала бы эта древняя сила?
Уилл набрал воздуху в грудь, приготовившись держать речь.
Гул, что был соткан из света, давления и шума, пронёсся сквозь помещение и обрушился на них, вынудив Роуэн отступить на шаг. Уилл пошатнулся, и она схватила его, чтобы не дать ему упасть. Пустое пространство внутри арки-замочной скважины замерцало и затвердело, став зеркалом, в котором отразились они с Уиллом, стоящие на помосте и смотрящие на самих себя.
Индрелон заговорил первым, не голосом, что прогремел в воздухе, но голосом, что просочился ей в самое сердце.
— Роуэн Кенрит и Уилл Кенрит. Ваш отец — Альген из города Кенрит. Ваша мать — Линден из Кенритского Лога. Вы были зачаты от ведьминого сглаза и рождены от кровавой смерти, но воспитаны в любви и заботе. Что за секрет вы мне принесли?
Роуэн вспылила, её ладони загудели сердитой силой. — Ведьмин сглаз? Что всё это значит?
— Таков твой вопрос, Роуэн Кенрит? Поведай мне то, чего я не знаю, и я вознагражу тебя ответом.
Уилл наступил ей на ногу. — У нас всего один шанс, Ро. Не загуби его.
— Говори, — изрёк Индрелон.
Уилл сомкнул пальцы на запястье Роуэн, как будто не верил, что она будет молчать. Но, когда он заговорил, его голос звучал спокойно и ровно. — Нет секрета в том, что женщина, родившая нас, была зверски убита в Дебрях. Возможно, её убила стая красных шапок, или Дикая охота безжалостно загнала её, словно дичь. Как-никак, то была середина зимы. Говорят, именно в эту пору охота отправляется на поиски добычи.
— Ох, только не начинай опять про охоту, — пробормотала Роуэн. — Как бы то ни было, в кровавой смерти среди Дебрей нет ничего удивительного. Зеркало наверняка об этом знает.
Поверхность Индрелона потемнела настолько, что Роуэн уже не могла разглядеть себя в её сиянии. Со всех сторон послышалось бойкое журчание воды, и водоём вновь начал наполняться. Волны захлестнули край помоста и омыли их сапоги. Роуэн оценила расстояние до лестницы и прикинула, успеют ли они покрыть его бегом.
— Мы здесь не для того, чтобы выяснять обстоятельства нашего рождения, — поспешно сказал Уилл. — Мне известно кое-что, чего не знаешь ты, Зеркало. В обмен на это я хочу узнать, что произошло с нашим отцом и где он теперь, чтобы мы могли найти его.
Вода снова успокоилась. Несколько ундин выскользнули из воды и расселись на скалистых выступах. Их волосы-водоросли ниспадали и окутывали их, словно длинные вымпелы, свисающие с башен. Молчание зеркала давило на них всей тяжестью замка, нависшего над ними.
Уилл откашлялся. Роуэн увидела лёгкую тень сомнения в том, как он опустил подбородок и склонил голову набок, размышляя над следующим своим ходом, словно во время игр в шахматы с друзьями. Игр, из которых он всегда выходил победителем.
— У тебя получится, — шепнула она.
Он кивнул, выпрямляясь. — Вот мой секрет.
Позади них на помосте осталась плёнка стоячей воды. Заморозив её в безупречную гладь, он сосредоточился на ней, словно пытаясь усилием воли придать ей желаемую форму. Его поза и взгляд напомнили Роуэн о том, каким она нашла его в саду в день начала Большого шествия — упёршись руками в края замороженной поилки для птиц, он любовался на странные и причудливые образы, ни разу не виденные ею в книгах, по которым учатся отроки Королевства.
Пока она потрясённо наблюдала за ним, лёд на помосте стал не грифельной доской, но окном, сквозь которое они увидели сердитую луну, растянутую и искривлённую в нечто гротескное
которая зловеще преобразилась в череп дракона высотой с дом, преградивший лесную тропу широко разинутыми костяными челюстями
и в глубине мрачного туннеля его пасти можно было разглядеть скрытую в тенях фигуру, присевшую на корточки на толстом суку. Словно услышав чей-то крик, безликая фигура начала ловко спускаться по верёвочной лестнице, уходящей сквозь ветви вниз, всё ниже и ниже, пока не начало казаться, что во всём мире существует только это бесконечное дерево
а видение вновь пошло рябью, озарившись сонмом рыцарей в сверкающих доспехах, которые расправили блестящие крылья и вознеслись навстречу ощерившему клыки могучему ветру
но завораживающая красота крыльев начала меркнуть, словно утекая куда-то, пока не осталось ничего, кроме копья, столь чёрного, что оно поглощало весь свет, всё сущее
Всплеск потревоженной ветром воды осыпал их лица ворохом ледяных осколков, таких острых, что им пришлось заслонить кожу от их болезненных прикосновений. Водоём стал настолько недвижимым, что казалось, будто некий алхимик превратил его в твёрдый металл. В потяжелевшем воздухе повисло скрученное тугой пружиной предвкушение, сулящее в равной степени надежду и угрозу. Роуэн схватила Уилла за руку, приготовившись бежать, но вода не стала подниматься. Вместо этого воздух внутри арки заискрился узором сверкающих нитей, которые с молниеносной быстротой сплетались в ответ на видения Уилла.
Их взорам предстала прогалина. Густой лес на заднем плане безошибочно опознавался как дремучий и полный опасностей пейзаж Дебрей. В центре обширного открытого пространства возвышался курган, на вершине которого находилась пара белоснежных обелисков, испещрённых символами, слишком мелкими, чтобы разобрать их с такого расстояния. Было видно, как прямо между ними всходит солнце. Ближе к ним сквозь листву пробиралось нечто большое, в любой миг готовое вырваться из зарослей на прогалину.
У подножья кургана в лучах солнца замер великолепный олень.
— Найдите оленя, и вы найдёте своего отца, — произнёс Индрелон.
Двойняшки обменялись недоумевающими взглядами. Зеркало потемнело. Волны ринулись к их сапогам, настойчиво потянув за лодыжки. Дорога к лестнице уже скрылась под водой. Гремящий рёв водопада эхом разнёсся вокруг них, и яма начала наполняться. Разбрасывая брызги, Роуэн и Уилл перебежали через мост над пропастью и бросились вверх по длинной спирали ступеней, спасаясь от волн, норовящих схватить их за пятки.
Индрелон сказал своё слово. Но ответ, данный зеркалом, лишь породил у них больше вопросов.
8.
В отличие от Вантресса и Арденвейла с их многочисленными деревнями и посёлками, приграничные земли Гаренбрига выглядели пустынными и дикими. До Дебрей было рукой подать, и казалось, стоит лишь шагнуть в сторону с огороженного тракта, как тут же пропадёшь в бескрайнем лабиринте этих величественных и опасных заповедных мест.