Королева Айяра застыла с победоносным видом, подняв лук так, чтобы все могли его видеть. И все увидели, поскольку до сих пор не оправились от последствий объединённого чародейства.
— Айяра предала нас! Она предала Королевство! — ахнула Роуэн.
С гортанным рыком Гаррук растолкал толпу и бросился на Айяру, замахнувшись топором. Он был слишком близко, чтобы промазать, и Айяра не услышала его приближения, упиваясь злорадством над смертельной раной оленя.
Топор резко опустился, полоснув её вдоль спины. Но там, где только что стояла эльфийская королева, уже никого не было. Чудом разминувшись с лезвием, в небо с громким хлопаньем крыльев взмыл ворон.
Взревев от бешенства, Гаррук развернулся на месте. Оставшийся без седока грифон навострил уши. Расправив крылья, он прыгнул вслед за вороном и начал стремительно набирать высоту, норовя сшибить птицу на землю. Ворон распух, став чёрной тучей, которая превратилась в дрейка. Грифон зацепился когтем за его чешуйчатую лапу. Дрейк хлестнул грифона по голове мощным хвостом так сильно, что оглушил его. Падая, грифон пробил собой зияющую брешь в крыше хижины.
Эта стычка дала Гарруку достаточно времени, чтобы подобраться под зависшего в воздухе дрейка и занести топор для удара в живот. Но дрейк описал круг и отлетел за пределы досягаемости, нырнув в гущу поражённой льдом и молнией толпы. Размахивая хвостом из стороны в сторону, он принялся сбивать с ног охотников и опрокидывать на землю животных. Их упавшие тела создавали преграду, которая замедляла Гаррука.
Уилл взирал на это с ужасом. Применив волшебство в надежде спасти отца, вместо этого они с Роуэн сыграли Око на руку.
Но Гаррук не собирался сдаваться. Сотни ворон вспорхнули с веток и набросились на дрейка, слепя его своим несметным количеством, расклёвывая ему глаза и незащищённое горло. Гаррук продирался сквозь хаос, расшвыривая в стороны тех, кто оказался между ним и оборотнем. В его глазах застыла смерть.
Спешившись, Роуэн побежала к корчившемуся на земле дрейку, погребённому под тучами воронья. — Гаррук, не убивай его! Рыцари Арденвейла, помогите мне схватить этого негодяя!
Уже не заботясь об Око, Уилл соскользнул с седла. Каким-то образом — ну разумеется — его матери первой удалось стряхнуть с себя заклятье своих детей. Она присела рядом с оленем, положив на колени его благородную голову. Когда Уилл подошёл, она строго посмотрела на него.
— Иди и помоги сестре!
Добежав до побитого дрейка, Роуэн обеими руками схватила его за хвост. О чём она только думала? Дрейк в мгновение ока мог откусить ей голову. Уилл со всех ног помчался к ней. Он попытался окутать свои ладони холодом, но недавнее чародейство выжало его до капли.
Гаррук опередил его. Охотник грозно навис над Роуэн, и первые лучи восходящего солнца отразились от лезвия его топора яркой вспышкой, на миг ослепившей Уилла.
— Стой! — крикнула она Гарруку, не выпуская хвост из рук. — Ты не можешь убить Око! Нельзя допустить, чтобы Королевство и Дебри обвинили во всём Айяру или нашу мать!
Собрав жалкую щепотку льда, Уилл метнул её в дрейка, надеясь помешать новым попыткам Око изменить облик. Ладони Роуэн озарились светом, когда она пропустила молнию сквозь чешуйчатое тело. Лёд Уилла усилил разряд.
Дрейк дёргался и извивался, но Роуэн упрямо не разжимала рук. Вороны галдели и хлопали крыльями. На место тех, кого дрейк стряхивал, давил или перекусывал пополам, тут же прилетали новые. Уилл рыбкой нырнул вперёд и вцепился дрейку в ногу. Подоспев на помощь, рыцари Арденвейла похватали лапы, хвост, изодранные крылья, что угодно, лишь бы удержать на месте строптивую бестию. Некоторых дрейк отшвырнул в сторону, кого-то порвал когтями, но общими усилиями им всё же удалось придавить его к земле.
Очертания дрейка начали расползаться, словно обтрёпанный край старого полотнища. В тех местах, где осязаемая плоть растворилась в тёмном облаке, рыцари потеряли опору и неуклюже споткнулись. Вихрь темноты кружился всё быстрее и быстрее, пока существо не утратило всё сходство с самим собой. Со свистом, похожим на звук вырывающегося из мехов воздуха, дрейк превратился в эльфа, которого они впервые повстречали на Удушающем кряже. Его лицо было испачкано грязью, а из десятков крошечных ран, оставленных на его теле клювами и когтями ворон, сочилась кровь.
Роуэн по-прежнему держала Око за запястье, а Уилл лежал на земле, обеими руками вцепившись эльфу в лодыжку. Гаррук направился к ним. Роуэн встала так, чтобы заслонить Око от топора собственным телом.
— В сторону! — прорычал Гаррук, но не стал рубить её, а она, разумеется, и не думала отходить. Никто не смел запугивать её, даже человек, способный одним ударом отрубить ей голову. Она сделает то, что считает правильным, как всегда поступали их мать и отец.
Она произнесла чётко и громко, чтобы её слова были слышны по всей поляне: — Он должен предстать перед судом. Так заведено у нас, в Королевстве.
— А мы не такие уж и разные, ты и я, — сказал Око с мягкой улыбкой. — Я не забуду, как ты спасла мне жизнь, Роуэн Кенрит, пускай это и делает меня твоим должником, а я ненавижу влезать в долги. Но, поскольку мы с тобой больше никогда не увидимся, мне не придётся платить по счетам.
— Я не спасала твою жизнь. Ты предстанешь перед судом и получишь справедливый приговор за свои преступления.
— Не сегодня, — в его глазах промелькнули огоньки, словно металлические осколки упали в чашу солнечного света. Только что Уилл крепко держал его за лодыжку, а в следующий миг Око будто растаял. Острый клык дрейка взвился в небо, где стал чёрным пером, которое на миг зависло в воздухе, прежде чем преобразится в характерное золотистое перо хохлатого орла. Завертевшись, перо превратилось в отросток оленьего рога, а затем рассыпалось снопом искр.
Око исчез.
Роуэн огляделась вокруг, высматривая малейшие признаки движения животного. — Куда он делся? Во что превратился?
Гаррук задрал голову и принюхался. Затем он опустил топор. — Ты его уже не достанешь, Роуэн Кенрит. Но я всё ещё могу.
Оцепенение, вызванное магией близнецов, развеялось, и поляна стала наполняться нарастающим шорохом, который прорезал звук охотничьего рожка Эльфры, отразившийся в небе раскатистым эхом. Уилл вскочил на ноги, выхватив меч. Но всадники из охоты преклонили колени, послушные приказу своей госпожи.
— Назад, рыцари Арденвейла! — прозвенел голос его матери.
Она по-прежнему сидела на земле рядом с оленем. Уилл и Роуэн бросились к ней; рыцари и даже эльфы уступали им дорогу. Всё было гораздо хуже, чем он думал. Кровавые подтёки насквозь пропитали табард королевы, покрыв его серебристо-белую ткань зловещими пятнами. Ни одно существо не могло бы выжить, потеряв столько крови. Глаза оленя были открыты, он без страха смотрел в лицо Линден, всецело доверяя ей.
Уилл почувствовал слабость в ногах. Он облокотился на край колодца, но, увидев череп и сверкающий меч, поспешно отдёрнул руку от шершавого камня.
— Нет, — в отчаянии прошептала Роуэн.
Но слово развеялось по ветру, ибо не имело никакой силы. Им оставалось лишь наблюдать.
Линден оторвала взгляд от оленя, когда сквозь ряды притихших охотников протиснулась чья-то фигура. Королева Айяра вышла из толпы и направилась к колодцу с луком в руках.
Роуэн и Уилл посмотрели на Гаррука, пришедшего вслед за ними, но тот лишь покачал головой. Это была настоящая Айяра. Когда она остановилась перед ними, Уилл заметил золотые брошки в виде кубков, приколотые к лацканам её охотничьего жакета. У Айяры, подстрелившей оленя, таких брошек не было. Око вновь ошибся в мелочах, как в тот раз, когда забыл про шрам на глазу Кадо.
— Не знала, что ты участвуешь в зимней охоте, — бесстрастным голосом произнесла Линден.
— Это та часть моей жизни, в которую я предпочитаю не посвящать людей.
— Поэтому при виде меня и моих рыцарей ты спряталась за чужими спинами? — холодно спросила Линден. — Не хотела, чтобы мы тебя заметили?