осторожнее. Не дай Всевышний, этот инцидент может достигнуть ушей повелителя!
Глава 11
- О, я всё ещё не могу отойти от этой новости! - Чуть дыша, восторженно заметила Румейса-султан, - как думаешь, Мустафа... ну, то есть, как шехзаде к этому отнесётся?
Анжелина чуть наклонив головку, улыбнулась.
-Он наверняка сильно обрадуется, - ответила она.
- Наверняка у тебя будет чудесный мальчик, - добавила восемнадцатилетняя дочь Махидевран и Сулеймана, прелестная Разие-султан, - Брат так расстроился, когда тот его сын, Сулейман, умер так внезапно...
Запнувшись, султанша опустила глаза. Видно было, что она искренне переживала из-за этого события.
- Самое главное, чтобы не случилось ничего плохого, - Сухо отрезала Румейса, - Мустафу так внезапно вызвали в столицу...
Она взволнованно поджала губы. В этом вызове действительно было что-то не так.
- У них наверняка есть на то свои причины, - добродушно успокоила её Анжелина, - политика, например. И вообще, разве отец не может просто соскучиться по родному сыну?
- Во всяком случае как только что-то станет известно, мой слуга сообщит мне, - Улыбнувшись, сказала Разие, - Покушайте хоть немного халвы или луккума! Лично мне сегодня ужасно хочется сладостей!
Приободрившись, девушки уже принялись за угощения, когда в дверь постучали.
Вошёл тот самый евнух, слуга Разие, и сообщил... что шахзаде Мустафу снимают с должности санджакбея Манисы и назначают санджакбеем города Амасьи...
Румейса едва не потеряла сознание.
Глава 12
С чего вдруг не спиться ночью? Из-за непонятной боли и тревоги. Из-за этих происшествий.
"Действительно ли отец так слаб перед пагубной волей Хюррем-султан?!" - думал он, напряжённо вглядываясь в пустой лист перед собой.
В душе клокотала ярость и испепеляющая горечь.
Отец - солнце его дней. А кто для него Мустафа? Из года в год он не мог понять этого. Отношение к нему повелителя
весьма противоречиво - то ли он души в нём не чает, то ли ненавидит всеми силами сердца...
На ум в такой ситуации могло прийти всё, что угодно. Мустафа тщетно пытался отделаться от дурных мыслей.
Сулейман был любим народом. Что вдруг случилось? Куда катится эта великая империя? И чья вина здесь?
Однако главное не столько это. Как мог отец подумать, что он, Мустафа, предаст его?!
Вне сомнения, он, шахзаде, думал о власти. Думал и о том, что ему суждено стать падишахом. В решающие моменты Сулейман лишь поддерживал в нём эту мысль: Назначал на важные должности, обсуждал с ним политику, отправлял в походы в качестве главы войска, оставлял наместником вместо себя в своё отсутствие, давал советы и вслух, благодаря, скажем, за хорошее положение в санджаке, не раз называл своим истинным наследником. А сейчас? Кто или что на него влияет?!
Быть может, он боится за своих других сыновей, исходя из закона Фатиха, прадеда султана, гласящий, что всяк из его потомков, претендующий на трон и султанат, долженствует убить всех своих братьев, дабы не было последующих войн?
Всё равно... если бы повелитель действительно знал, любил его, своего родного сына, то понял бы, что он никогда бы не причинил им вред.
Лучше смерть, чем такой грех на душу! И пусть остальные оправдывали бы свою ненасытную жажду власти неким законом так, чтобы выходило, будто они защищают страну от кровопролитий. Пусть! Он же предпочитает не это, а то,
чтобы обрести доверие и любовь своих братьев. Ежели нет, то он, Мустафа, точно знает: Лучше, прожив краткую жизнь и пав от предательства, с чистой душою попасть в рай Всевышнего, нежели, прожив долгую жизнь и запачкавшись в крови собственных братьев, со сгнившею от сего душою отправится в ад.
Но всё же, как в голову отцу могло прийти одно из столь зверских предположений на его счёт?!
Эти мысли поедали его изнутри. Никогда раньше он не чувствовал себя столь глубоко уязвленным, словно раненный лев.
Перо словно само заходило по бумаге:
(Стихи реального шахзаде Мустафы)
"Если хочешь возвыситься подобно солнцу, что одаряет весь мир своим светом прекрасным,
То падай ниц, окуная лицо в пыль земную, и подобно текущей воде, смиренным ты будь.
Прекрасен, но иллюзорен этот красочный, яркий мир,
Мимолётна, как сновидение, эта мирская жизнь.
Никогда через иглу его ресниц не проходила нить сердца
Подобно Почтенному Мессии Иисусу ты остался на полпути.
Героем Вселенной благодаря упорству сердца он стал.