Твои ласки, что хмель, пьянят,
Твои очи достойны мистерии.
Безнадёжно пленила мой взгляд
Твоя жилка на сонной артерии!
Эльза Викторовна покачала головой. Поняв, что его не похвалят, спиритус обратился к Глебу:
— Ну как?
— Эээ… неплохо… — оценил Глеб.
— Правда? — оживился кот. — Тогда вот ещё — начало истории о поваре-людоеде, состряпавшем блюдо из аристократа:
Бесследно исчез герцог Рости,
Не пришёл на свой званый обед.
И напрасно дивились гости,
Из чего этот чудный паштет…
Дух замолчал, выжидательно глядя на присутствующих.
— По-моему, он ждёт аплодисментов, — заметил Глеб.
— Не дождётся, — Эльза Викторовна шагнула к сфере. — Хватит стихов. Ты ведь знаешь, зачем мы здесь?
Дух посерьёзнел, насколько это возможно для кота:
— Кому-то из вас нужен фамильяр… Думаю, мальчишке.
— Правильно думаешь.
Кот вновь вскинул морду:
— На меня не надейтесь: ещё чего — служить человеку!.. Я не телохранитель и не лакей — я поэт!
— И много ли зрителей здесь наслаждаются твоим творчеством? — осведомилась Эльза Викторовна. — Что-то не видно толпы поклонников.
Дух сразу погрустнел. Довольная эффектом, Эльза Викторовна продолжила:
— На свободе ты сможешь читать свои стихи хоть кому-то: это лучше, чем бродить целыми днями по камере.
Спиритус уныло молчал. Потом произнёс, ни на кого не глядя:
— Ладно, но у меня есть условия!
Дея шагнула вперёд:
— Они есть и у нас!
Дух мяукнул, как обычный кот, а Дея продолжила:
— Ты должен согласиться с пунктами договора, заключаемого с фамильяром.
— А вот об этом забудьте! — рявкнул спиритус. — У меня свой договор есть: или подписывайте, или ищите другого кандидата.
— Боюсь, он прав, — Эльза Викторовна дала Дее сложенный лист, который извлекла из кармана. — Когда этого артиста к нам доставили, это было под его ошейником.
Дея развернула листок:
— Что это?
— А разве не ясно? — бросил дух. — Договор! Здесь изложены требования к тому, кто решит сделать меня своим фамильяром!
Взгляд Деи скользнул по строкам. Она вдруг прищурилась (что-то её явно смутило), но затем быстро сказала:
— Возможно, мы с этим согласимся… Читай сам, — Дея дала договор Глебу.
Он глянул на текст. Вроде ничего страшного: кота нужно поить молоком, не препятствовать ему в ловле мышей и позволять находиться в доме. Хотя последнее настораживало — обрадуются ли на «Фабрике» такому «жильцу»?
— Лучше подпиши, — посоветовал Монгол. — Телохранитель тебе нужен, а этот котяра куда сильнее, чем кажется.
Дея кивнула:
— Он прав: лучшего фамильяра здесь не найти.
Глеб вздохнул: ну раз они так считают…
Взяв у Деи ручку, он подписал договор… и лишь после заметил строку, написанную мелкими буквами.
Уже поняв, что сглупил, Глеб пригляделся и прочёл: «За следующие пятьдесят лет обязуюсь выслушать шестьдесят тысяч стихотворных произведений, которые прочтёт мне кот Баюн».
— Поздравляю! — Дея хлопнула его по плечу. — Теперь у тебя есть фамильяр!
— Шестьдесят тысяч стихов! — негодовал Глеб в лифте. — Да я же свихнусь!
Монгол зевнул:
— Если слушать по пять четверостиший в день, то за полвека управишься.
— Зато будет, чем заняться, — поддакнула Дея.
Глеб зло на неё посмотрел:
— Ты видела этот пункт в договоре!
— Не понимаю, о чём ты…
— Не забудь ещё про поэмы, — вставил Баюн; довольный обретённой свободой, он распушил хвост.
— А тебя вообще не спрашивают, — огрызнулся Глеб.
— Считай это уроком, — бросила Дея. — В следующий раз будешь читать важные документы внимательно!
Из тюрьмы все направились в столовую. Насмотревшись на духов, Глеб ждал чего-то необычного, но столовая оказалась заурядной — с круглыми столами, пластиковыми стульями и окошком раздачи. Правда, со столов взлетали грязные тарелки (маги ленились ходить к урне), но на это внимание никто не обращал.
Пока Монгол ел бифштекс, Глеб с Деей — котлеты с пюре, а Баюн лакал молоко, они обсуждали пропажу нейтралов:
— Это самое глупое преступление, о котором я слышала, — призналась Дея. — Ну кому нужно их похищать?
Глеб рискнул спросить:
— А есть маги с теми же способностями, что и у похищенных?
— Да сколько угодно.
— Фултон ходит сквозь стены, — пробубнил Монгол, жуя говядину. — Таких, как он, мало.
Дея возразила:
— Не так уж и мало — человек сто наберётся.
— А их регистрируют? — спросил Глеб. Но вопрос получился непонятным, и пришлось уточнить: — Раз кто-то ходит сквозь стены, он ведь может и банк ограбить — значит, таких магов надо регистрировать… Или нет?
Дея посерьёзнела:
— Разделять нас по способностям — это как обычных людей делить по глазам. Не твоя же заслуга в том, что у тебя глаза серые?
— Серо-зелёные… — буркнул Глеб.
— Да без разницы: цвет глаз ты себе не выбирал. Вот и мы не выбираем свой дар. Делить нас по тому, кто что умеет, было бы неверно.
Глеб пристыжено кивнул, и Дея смягчилась:
— Насчёт банков ты прав, но есть амулеты: на защищённый ими объект не проникнет никто. А иначе мы и спать не смогли бы — боялись бы воров.
— Угу, — поддакнул Монгол. — Уснул бы ты с мыслью, что в твой дом можно открыть портал?
— Вряд ли, — признался Глеб: о порталах он и не подумал.
Доев котлету, Дея туманно изрекла:
— Преступление без смысла…
— Что? — не понял Монгол.
— Я о похищениях. Судите сами: трое пропавших, так? Один ходит сквозь стены, но этот дар бесполезен — мы можем примещаться. Второй умеет исцелять, но сам об этом не знает. Третий — слабый предсказатель: с пророками Близбора он и рядом не стоял.
У Глеба вдруг возникла догадка:
— А если дело не в их способностях?
— Тогда в чём?
Глеб пожал плечами, а Монгол проронил:
— Они все нейтралы — может, из-за этого кому-то и понадобились… но зачем?
— Вот-вот, — бросила Дея. — Говорю же: преступление без смысла. И зацепок никаких.
— Кроме мёртвого Бальда, — вставил Монгол.
После трапезы все поднялись в незнакомое Глебу помещение — большое и светлое, как спортзал. Но его сходство со спортзалом на этом заканчивалось.
Под потолком — лампы дневного света, на стенах — блестящие плиты: защита от огня. В центре длинный стол с кучей предметов: вентилятор, свечи, колбы с водой, с десяток глиняных игрушек. И огнетушитель на стуле.
— Здесь мы тренируемся, — сказал Монгол.
Подъехав к столу, Глеб разглядывал предметы:
— Это для управления стихиями? — догадался мальчик. — Магия воздуха (он глянул на вентилятор), магия огня (взгляд на свечи), магия воды (Глеб коснулся колбы), магия земли (он посмотрел на фигурки из глины)… А огнетушитель зачем?
— Ты правда хочешь это знать? — спросила Дея.
В животе Глеба кольнуло; знать, зачем им тут огнетушитель, ему вдруг расхотелось.
— Пожалуй, не очень…
— Всё, что ты видишь, — пояснил Монгол, — нужно вначале обучения, на самом первом этапе. Многим тут не везёт: кому руку подпалят, кому глаз выбьют…
— Монгол!.. — простонала Дея.
Тот осёкся и виновато посмотрел на Глеба:
— Да ты не бойся — это у меня юмор такой… Ну что, готов начать тренировку?
Глеб после услышанного готов не был, однако кивнул — не отказываться же? Итренировка началась.
Сначала ему поручили вылить воду из колбы, но не касаясь её. Глеб сперва усомнился: как он это сделает? Но тут же понял, что сделать это легко — всё равно, что руку поднять. Большинство людей не объяснят, как они поднимают руку — поднимают, и всё. Также и тут: Глеб чувствовал воду, словно управлял ею всю жизнь. Жидкость вылилась из колбы под его изумлённым взглядом — он и сам поразился тому, что сделал.