| He brought his fist down heavily on the kitchen stove, hurt his hand and sent one of the bricks flying. |
Со всего размаху ударил он кулаком по кухонной печке, повредил себе руку и вышиб один кирпич. |
| "Of course," he muttered to himself a minute later with a feeling of self-abasement, "of course, all these infamies can never be wiped out or smoothed over... and so it's useless even to think of it, and I must go to them in silence and do my duty... in silence, too... and not ask forgiveness, and say nothing... for all is lost now!" |
"Конечно, - пробормотал он про себя через минуту, с каким-то чувством самоунижения, -конечно, всех этих пакостей не закрасить и не загладить теперь никогда... а стало быть, и думать об этом нечего, а потому явиться молча, и... исполнить свои обязанности... тоже молча, и... и не просить извинения, и ничего не говорить, и... и, уж конечно, теперь все погибло!" |
| And yet as he dressed he examined his attire more carefully than usual. |
И однако ж, одеваясь, он осмотрел свой костюм тщательнее обыкновенного. |
| He hadn't another suit--if he had had, perhaps he wouldn't have put it on. "I would have made a point of not putting it on." |
Другого платья у него не было, а если б и было, он, быть может, и не надел бы его, - "так, нарочно бы не надел". |
| But in any case he could not remain a cynic and a dirty sloven; he had no right to offend the feelings of others, especially when they were in need of his assistance and asking him to see them. |
Но во всяком случае циником и грязною неряхой нельзя оставаться: он не имеет права оскорблять чувства других, тем более что те, другие, сами в нем нуждаются и сами зовут к себе. |
| He brushed his clothes carefully. |
Платье свое он тщательно отчистил щеткой. |
| His linen was always decent; in that respect he was especially clean. |
Белье же было на нем всегда сносное; на этот счет он был особенно чистоплотен. |
| He washed that morning scrupulously--he got some soap from Nastasya--he washed his hair, his neck and especially his hands. |
Вымылся он в это утро рачительно, - у Настасьи нашлось мыло, - вымыл волосы, шею и особенно руки. |
| When it came to the question whether to shave his stubbly chin or not (Praskovya Pavlovna had capital razors that had been left by her late husband), the question was angrily answered in the negative. |
Когда же дошло до вопроса: брить ли свою щетину иль нет (у Прасковьи Павловны имелись отличные бритвы, сохранившиеся еще после покойного господина Зарницына), то вопрос с ожесточением даже был решен отрицательно: |
| "Let it stay as it is! |
"Пусть так и остается! |
| What if they think that I shaved on purpose to...? They certainly would think so! |
Ну, как подумают, что я выбрился для... да непременно же подумают! |
| Not on any account!" |
Да ни за что же на свете! |
| "And... the worst of it was he was so coarse, so dirty, he had the manners of a pothouse; and... and even admitting that he knew he had some of the essentials of a gentleman... what was there in that to be proud of? |
И... и главное, он такой грубый, грязный, обращение у него трактирное; и... и, положим, он знает, что и он, ну хоть немного, да порядочный же человек... ну, так чем же тут гордиться, что порядочный человек? |
| Everyone ought to be a gentleman and more than that... and all the same (he remembered) he, too, had done little things... not exactly dishonest, and yet.... |
Всякий должен быть порядочный человек, да еще почище, и... и все-таки (он помнит это) были и за ним такие делишки... не то чтоб уж бесчестные, ну да однако ж!.. |
| And what thoughts he sometimes had; hm... and to set all that beside Avdotya Romanovna! |
А какие помышления-то бывали! гм... и это все поставить рядом с Авдотьей Романовной! |
| Confound it! |
Ну да, черт! |
| So be it! |
А пусть! |
| Well, he'd make a point then of being dirty, greasy, pothouse in his manners and he wouldn't care! |
Ну и нарочно буду такой грязный, сальный, трактирный, и наплевать! |
| He'd be worse!" |
Еще больше буду!.." |
| He was engaged in such monologues when Zossimov, who had spent the night in Praskovya Pavlovna's parlour, came in. |
На таких монологах застал его Зосимов, ночевавший в зале у Прасковьи Павловны. |
| He was going home and was in a hurry to look at the invalid first. |
Он шел домой и, уходя, спешил заглянуть на больного. |
| Razumihin informed him that Raskolnikov was sleeping like a dormouse. |
Разумихин донес ему, что тот спит, как сурок. |
| Zossimov gave orders that they shouldn't wake him and promised to see him again about eleven. |
Зосимов распорядился не будить, пока проснется. Сам же обещал зайти часу в одиннадцатом. |
| "If he is still at home," he added. |
- Если только он будет дома, - прибавил он. |
| "Damn it all! |
- Фу, черт! |
| If one can't control one's patients, how is one to cure them? |
В своем больном не властен, лечи поди! |
| Do you know whether _he_ will go to them, or whether they are coming here?" |
Не знаешь, он к тем пойдет, али те сюда придут? |
| "They are coming, I think," said Razumihin, understanding the object of the question, "and they will discuss their family affairs, no doubt.
|