Задушив невидимой верёвкой
Упекли, на месяц, в психбольницу…
А за что? За ум? За мои знанья?
Что пошла я им наперекор?
За мои душевные терзанья
Мне воздвигли каменный забор!
Вспоминаю с ужасом больницу,
Взгляд врачей, похожий на рентген.
Лучше б сразу бросили в темницу!
Лучше б взяли сразу меня в плен!
Не смогли сломать меня морально,
Тишины мне дали, отдышаться.
Чтоб пожить ещё чуть-чуть нормально!
Чтоб смогла свободой наслаждаться!
В напряженье, в ужасе, в испуге
Я жила с петлёй на хрупкой шее.
И кружилась я в порочном круге,
Словно лист осенний по аллее…
Неизвестность. Знаешь, это больно,
И боишься близким рассказать.
Разъедаешь раны свои солью
И с молитвою ложишься спать.
Заходила в храм, ища спасенья,
С дрожью я ступала на порог: -
«Защити! И дай мне утешенье!
Сохрани меня, прошу я, Бог!»
И свеча в агонии трещала,
Обжигая пальцы мои воском.
И немой молитвой отвечала
Мне икона Божьим отголоском.
Вызывают снова на допросы,
Обвиненье — две статьи УК.
В кабинете — дым от папиросы,
И дрожит в наручниках рука…
Мне твердят о группе, об обмане,
Что мы все корыстные! Мы — гады!
Я твержу, как будто бы в дурмане: -
«Наша фирма продавала БАДы,
Я была — обычный оператор,
А в руках — рабочий телефон,
Не мошенник я. Не конспиратор»
Меня глушит вновь сирены фон…
Документы, справки и отчёты,
От заводов — целые петиции!
Все лицензии в порядке, бух. учёты.
Не довольна лишь одна полиция!
«Преступление!? Какое!? Вы не шутите!?
Трудовой подписан договор!
Вы наверно, просто, воду мутите!?
Я обычный менеджер! Не вор!!!
ОПГ? Вы это расшифруйте,
Я с УК, простите, не знакома.
Вы со мной, прошу вас, не блефуйте,
Меня ждут на ужин, в восемь, дома»
Мне в ответ: «Успеешь, подпиши,
Мера пресечения — подписка,
Не волнуйся. Вот, попей. Дыши.
Привыкай с железной кушать миски!
Ты купи побольше сухарей,
И тетради — чтоб стихи писать.
Что застыла, прямо у дверей?
Вызову вновь завтра. Ровно в пять»
И как молния — наотмашь, по стеклу!
Разлетелось сердце на осколки!
Мне бы лечь на каменном полу!
В руки вбить холодные иголки!
Будто сердце прижгли сигаретой,
Это краткая, острая боль.
Оказалась бесстыже раздетой,
Стала жизнь не конфета, а соль….
Объяснили моё преступление –
Что, трудясь в своей фирме законно,
Я вводила людей в заблуждение
Своим голосом, в транс, монотонно.
Будто БАДам я цены завысила,
Результат заставлял долго ждать.
В ОПГ я вступила умышленно,
Чтобы деньги с людей собирать.
Экспертизы, детектор, свидетели,
Ставки очные и показания,
Конкуренты — мои «добродетели»
Ждали наше судом наказание.
Только Богу известны мучения,
Сколько пролито слёз и не счесть!
Восемь лет я молю о спасении,
Я борюсь за свободу! За честь!
Наказали жестоко, без робости.
Приговор «сшили белыми нитями»,
Не растратила силы и гордости,
Не кричала взахлёб: «Помогите!»
Наказали ведь вовсе не сроком,
Не статьями, не страшным клеймом.
Будто проклята старым пророком –
Отобрали семью, имя, дом!
В день суда я себя провожала,
На погост, сквозь метели я шла.
Не боялась тогда, не дрожала,
Моя вера в спасенье ушла.
Тихо шла. В феврале. На рассвете.
Наказание вынесет суд.
Я кричала. Слова ловил ветер.
Я просила: «Пусть верят! Пусть ждут!»
Зал суда. Прокурор. Адвокаты.
Все застыли вокруг в ожидании.
Пробил час. Ожидали расплаты.
Преступление и наказание.
Ну а дальше конвой. И СИЗО.
На лице застывает улыбка.
Как же так? Что за бред? Что за зло?
Моя жизнь оказалась так зыбка…
Новый статус, который не смыть,
Нас тюрьма тишиною встречает.
И от ужаса хочется выть,
Фонари в коридорах мерцают…
По режиму мы учимся жить,
Привыкаю, что в десять отбой,
Не хочу я ни кушать, ни пить,
Мне б вернуться скорее домой!
В голове, вновь, вопросов аврал,
Не ложится в уме беспредел!
Оказался несчастным финал,
Просто, кто-то, так очень хотел!
Как назвать это? Чей — то приказ?
Или, может быть, просто — захват?
Кто-то выполнил с блеском заказ,
Без вины, ты стал вдруг виноват!
Я преступницей стала мгновенно,
Доказательств вины моей нет.