– Артур, будьте благоразумны и выслушайте меня. Я так же невиновен в случившемся, как и вы сами. Когда я давеча предложил вам комбинацию, которая могла бы упрочить за нами богатство, то сказал, что мальчику не будет причинено ни малейшего вреда. Я говорил именно то, что думал, но вы взбесили меня своей глупостью и мне захотелось немного подразнить вашего пасынка. То, что случилось, произошло без моего содействия. Это было одной из тех игр случая, которых нельзя предвидеть или предотвратить. То, что сделалось, – сделано, и мы с вами не в силах переделать его! Но мы можем, – он понизил голос почти до шепота, – извлечь пользу из случая! Позволяете ли вы мне поступать так, как укажут мой ум и мой рассудок?
– Да, – сказал капитан, закрывая руками свое помертвевшее от ужаса лицо. – Я поклялся быть покровителем этого ребенка – и вот как я сдержал данную мной клятву!
Майор снял свой плед и разостлал его бережно на траву. Затем, подняв безжизненное тело баронета, он положил его на плед и покрыл его спокойное, посиневшее лицо батистовым платком.
– Артур, – сказал он, – оставайтесь здесь и наблюдайте, чтобы никто не догадался об этой катастрофе. Я вернусь очень скоро.
Он взял под уздцы пони и повел его через овраг в поле, находившееся вблизи, не обращая внимания на свои лакированные сапоги. Доведя лошадь до стоячего пруда – за милю от места катастрофы и в шести милях от Лисльвуд-Парка, он погнал ее, стегая своим галстуком, в середину воды и накинул ей на шею поводья. Она погрузилась в воду по грудь и, выскочив на противоположный грязный берег, пустилась во весь опор через вспаханную землю по направлению к сосновому лесу. Майор следил за ней глазами, пока она не скрылась совсем из вида, а потом поспешил обратно к Вальдзингаму и телу баронета. Он нашел капитана сидящим возле трупа своего пасынка.
– Я думал, что вы никогда не вернетесь, – промолвил капитан, когда майор приблизился.
– Проходил ли здесь кто-нибудь?
– Никто не проходил.
– Хорошо. А теперь отправляйтесь прямо к матери этого несчастного ребенка и скажите ей просто, что мальчик заблудился. Больше вам ничего не нужно говорить: помните, что пони найдет дорогу в Лисльвуд.
Он взял тело баронета на руки и пошел было с ним к ожидавшему его экипажу, но отказался тотчас же от этого намерения.
– Артур, – сказал он быстро. – Бегите к экипажу и прикажите кучеру подъехать сюда.
Капитан повиновался, и через несколько минут послышался стук приближающейся кареты.
Миссис Варней выглядывала из окна экипажа. Она была прекрасна в своей изящной шляпке.
– Что случилось? – спросила она с живейшим любопытством.
– Отворите дверцу, Соломон! – приказал майор.
– Вы можете сесть спиной к лошадям, Ада? – спросил он, когда Соломон отворил дверцу и опустил подножку.
– Для чего это нужно? – спросила миссис Варней с озадаченным видом.
Майор не отвечал, но, взяв за руку Аду, заставил ее выйти из экипажа и положил мертвого мальчика на подушки кареты. Он увидел в экипаже великолепную шкуру леопарда, в которую были закутаны ноги миссис Варней, схватил ее поспешно и накинул на труп.
– Что случилось с ребенком? – спросила миссис Варней. – Уж не ранен ли он?
– Да, он ранен опасно. Я везу его в Брайтон, чтобы пригласить к нему сведущих докторов… Садитесь скорее, Ада. Затворите дверцу, Соломон!
Майор с женой сели на заднюю скамейку, спиной к лошадям. Капитан положил руку на дверцы экипажа.
– Что вы хотите сделать с ребенком? – спросил он майора.
Варней улыбнулся в первый раз после только что разыгравшейся драмы.
– Вы знаете или угадываете это сами, мой друг, – ответил он уклончиво.
Экипаж укатил, и Вальдзингам остался бледный и озадаченный на пустынной дороге.
– Клерибелль, – прошептал он, смотря пристально вслед удаляющейся карете. – Ваша измена мне, которой вы разбили мое существование, падает, очевидно, теперь на вашу голову! Да поможет вам Бог, бедная женщина, а я уже не в силах отвести этот удар.
Глава IX
Майор Варней делает первый ход
Полчаса спустя по возвращении в Лисльвуд-Парк капитана Вальдзингама, принесшего жене грустную весть, весь округ уже узнал, что сэр Руперт Лисль исчез неизвестно куда. Лошади Лисльвуд-Парка были тотчас оседланы, и все слуги разосланы по ближайшим окрестностям: они поскакали по всем направлениям и расспрашивали всех встречных поселян, обыскали все аллеи, поля и косогоры, прилегавшие к Бишер-Риду, но не могли узнать положительно ничего о мальчике, ехавшем на сером в яблоках пони.
Клерибелль Вальдзингам металась как безумная. Она сама хотела отправиться на поиски и убежала бы, если бы муж не удержал ее. В пароксизме отчаяния она обвиняла его в этом несчастье и осыпала его тяжелыми упреками.