Первым в дом вошел Брадлей. Один из следовавших за ним сыщиков держал в руке револьвер.
— Обыскать! — приказал Брадлей.
Марк, не дожидаясь приказания, поднял руки вверх.
— Где ваш револьвер? — осведомился сыщик, проворно обшаривший карманы Мак-Гилла.
— Я не ношу его при себе, — холодно заметил Марк. — Быть может, вы соизволите разъяснить мне, что означает эта комедия? — обратился он к Брадлею.
— Где Ли Джозеф?
Марк пожал плечами.
— И я бы хотел узнать об этом. Еще недавно я по-дружески беседовал с ним. Затем он ушел, сказав, что ему нужно повидать какого-то своего знакомого. Он хотел вернуться через десять минут.
— Так… Значит вы говорите, что он хотел повидать своего знакомого? — заметил сыщик. — Он вам не сказал, что собирается у него справиться о своей собачке? — Он втянул в себя воздух и нахмурил лоб: — Здесь попахивает порохом. Это подозрительно. По-видимому, вы сочли необходимым поупражняться в стрельбе? Так ли, Тизер?
Тизер побледнел, как мел. Но Брадлею не впервые приходилось наблюдать его в таком виде. Тизер был неисправимым трусом, и его волнение могло быть истолковано иным образом. Быть может, напутало появление полиции?
Брадлей прошел в маленькую каморку и задумчиво поглядел на скрипку.
— Свой инструмент он оставил здесь… — протянул он и резко повернулся: — Вы скажете мне, наконец, где находится Ли Джозеф?!
Марк побагровел. В глазах его горела нескрываемая ненависть.
— Я уже ответил! А если вам угодно знать, зачем я явился сюда, то скажу. Тизер и я пытаемся помочь чем-либо людям, которых вы преследуете и которых ваши действия доводят до нищеты…
Брадлей пренебрежительно усмехнулся:
— Знаю, знаю! Не трудитесь продолжать. Я осведомлен о том, что эта ваша ночлежка для бездомных — не что иное, как удобное место встречи с преступниками, которые могут быть вам полезны. Это — гениальная мысль. Я слышал, что вы произносите там душеспасительные проповеди, Тизер?
Тизер слабо улыбнулся в ответ. Он все еще не обрел дара речи.
Брадлей продолжал:
— Надеюсь, что вы не собираетесь уверять меня в том, что хотите привлечь Ли Джозефа к делу обращения старых грешников на путь истины?
В это время один из полицейских спешно вызвал Брадлея. Он прошел в коридор и оттуда послышался его голос.
— Хорошо. Передайте мисс Перрмен, что она может пройти сюда наверх.
Анн Перрмен медленно вошла в комнату и обвела взглядом присутствующих:
— Где мистер Джозеф? — спросила она.
— Я интересовался тем же незадолго до вашего прихода, — приветливо ответил ей инспектор.
Не обратив на него внимания, она повторила свой вопрос.
— Я не знаю, — сказал Марк. — Несколько минут тому назад он был еще здесь. Он ушел зачем-то и до сих пор не вернулся.
Анн неожиданно почувствовала, что кто-то взял ее за руку. То был инспектор Брадлей.
— Мисс Перрмен, может быть, вы будете столь любезны и разъясните мне, что заставило вас явиться в столь поздний час? Я спрашиваю не из праздного любопытства, а по долгу службы.
После минутного колебания девушка ответила тихо, но твердо:
— Я пришла потому, что он написал мне, чтобы я пришла сюда.
— Попрошу вас предъявить мне это письмо.
Тизер застыл с открытым ртом. Даже Мак-Гилл почувствовал себя смущенным.
Анн Перрмен недолго колебалась. Она решительно раскрыла свою сумочку и вынула листок бумаги. Брадлей прочел аккуратные строки:
«Я должен повидать вас в десять часов. Это совершенно необходимо».
— Куда вы дели конверт? — спросил Брадлей.
— Я выбросила его, — ответила девушка, глубоко дыша. Но Брадлей знал, что не страх был причиной ее волнения.
— Должно быть, письмо было вам доставлено нарочным?
— Ли собирался отправить его почтой. Он хотел повидать вас завтра вечером — я также договорился, что буду у него завтра, — вставил Марк.
Брадлей пристально взглянул на Мак-Гилла, — но тот стойко выдержал его тяжелый взгляд.
— Быть может, вы все-таки объясните мне, что здесь происходит? — спросила Анн. Постепенно к ней вернулось обычное самообладание.
— Что происходит? — холодно переспросил Брадлей. — Здесь находится Летучий Отряд — или, вернее, часть его. Я прибыл сюда, чтобы взять Ли Джозефа под охрану, прежде чем с ним что-то случится. Он собирался послать сегодня мне письмо, и я предполагал, что он пришлет его с тем же человеком, который доставил его и вам. Я не раскрою служебных тайн, если скажу вам, что был сильно обеспокоен судьбой этого несчастного старика и хотел взять его под свою защиту, прежде чем его постигнет та же судьба, что постигла вашего брата.