– Вы сделали себе имя, – кивнул Вестерхэм. – Все мы знаем это.
– Ну, как бы то ни было, я достаточно знаю о преступлениях и преступниках, и могу честно сказать, что пытаюсь быть справедлив. Если я кого-то обвиняю, то хочу убедиться в его вине, и наоборот – если я защищаю кого-либо, то хочу убедиться в его невиновности.
– Я совершенно в этом уверен.
– Конечно, в этом деле я всего лишь заинтересованный наблюдатель. Но оно влечет меня. Не только потому, что Нейланд был моим соседом, но и из-за уникальных аспектов дела. Виновен Гарсиа или нет, загадки это не отменяет. Разве вы не видите этого? Мы все еще во тьме.
– Вы считаете его виновным? – спросил Вестерхэм.
– Я говорил, что хочу все обдумать. И я обдумал. Теперь я хочу обсудить это с вами. Вы – наблюдательный человек, и я хочу, чтобы вы рассказали мне, что вы думаете.
– Это очень любезная оценка моих способностей.
– Все в порядке. Постарайтесь следовать за ходом моей мысли. Факты выступают против Гарсиа, и они довольно сильны. Видели, как он уходил в сад с Нейландом (об этом говорится в показаниях дворецкого), а Нейланда живым после этого никто не видел. Гарсиа немедленно улизнул, и его описание того, как он это проделал скорее всего правдиво. Энсти получил пять фунтов как возмещение стоимости камзола. И как это выглядит?
– Как если Гарсиа знал, что дирижер не вернет камзол, поскольку тот испорчен водой и разрезан, а если Энсти получит компенсацию, то он может и промолчать.
– Точно. И это предполагает, что Гарсиа убил Нейланда, не так ли?
– Да, конечно.
– Учтем это и перейдем к рассказу Гарсиа. Он может быть нагромождением лжи – очевидно, присяжные решили именно так.
– Да, знаю. Вы имеете в виду, что для невиновного человека эта история слишком нелепа?
– Очевидно, присяжные восприняли ее именно так. И с их точки зрения они правы. Вы даже не представляете, насколько нелепые объяснения придумывают виновные люди. Предоставленное обвиняемым право давать показания плохо на них действует – благодаря ему они выставляют себя полными дураками. А если они предпочитают не давать показаний, то сразу же вызывают подозрения у присяжных. И если бы Гарсиа молчал, так бы и произошло. Нет более смертоносного закона, чем этот, предоставляющий преступнику выбирать. Но я хорошо знаю, что и для невинного это не всегда легко.
Теперь рассмотрим все с другой точки зрения: разберем факты, выступающие в его пользу. Начнем с его рассказа. Я сгруппировал его правдоподобные моменты и, как бы это назвать, наиболее малоправдоподобные моменты – те, в которые трудно поверить. Вот они, смотрите сами.
Вестерхэм взял протянутый ему лист бумаги и прочел краткий обзор:
A. ПРАВДОПОДОБНЫЕ ЗАЯВЛЕНИЯ
1. Обмен одеждой (поскольку это – единственное объяснение обмену).
2. Шкатулка разбита в присутствии Нейланда. Это подтверждает его слова о том, что Нейланд не знал о ее содержимом.
B. МАЛОПРАВДОПОДОБНЫЕ ЗАЯВЛЕНИЯ
1. Присутствие кого-то, кого он боялся. Там были только гости.
2. То, что он не хотел или не мог сказать, кого именно боялся.
3. То, что он не сказал, что находилось в шкатулке.
– Все они «малоправдоподобны», поскольку создают впечатление, что он не смог удовлетворительно заполнить пробелы в наспех выдуманной истории.
– Ясно, – сказал Вестерхэм, окончив чтение. – Что еще?
– Еще один момент в его пользу – то, что он забрал сумку из камеры хранения. Это подтверждает его версию о том, что он не знал ни об убийстве, ни о том, что его разыскивает полиция. Но продолжим, исходя из постулата Святого Августина: «Сredo, quia incredible est,[6]», – и предположим, что все, кажущееся невероятным – правда. Существует некто, кого боится Гарсиа, и у него есть веские причины держать рот на замке. Как помните, он даже намекал, что ему грозила смертельная опасность. И что тогда? Ваш вывод?
Несколько секунд Вестерхэм задумчиво курил, а затем он сказал:
– Да. Это уже приходило мне в голову. Вывод состоит в том, что если Гарсиа не убивал Нейланда, то это сделал кто-то другой – подумав, что это Гарсиа, ведь на нем был зеленый камзол. Все так?
– Так и есть! – кивнул Гарфорт.
– И убийца был той таинственной личностью, о которой говорил Гарсиа?
– Именно.
– Да, – задумчиво согласился Вестерхэм, – это возможная версия.