– Да. Но не после того, как пошел дождь.
– Ясно. Теперь, пожалуйста, расскажите, куда ведет эта тропинка? – и он указал на дорожку между прудами.
– Прямо через лес – ярдов триста-четыреста. А затем она выходит на дорогу позади моего дома.
Детектив кивнул.
– Полагаю, деревья защищают ее от дождя, так что трава осталась слишком сухой, и на ней не осталось следов, но посмотрим, – пробормотал он, обращаясь, скорее, к самому себе. – В чем дело?
К ним подошел Фрум, объявивший, что доктор Торн окончил осмотр тела. Так что может ли викарий прийти?
Детектив подозвал к себе полицейского прежде, чем тот успел последовать за Вестерхэмом обратно в дом.
– Я хочу, чтобы вы принесли один из ботинок, в которых был мистер Нейланд, – правый.
Оставшись наедине с собой, Рингвуд стал куда осторожнее и проворнее. Это было частью его профессии – никогда не раскрывать свой характер и темперамент перед другими людьми. Быстро передвигаясь по месту преступления, он был настороже. Когда Фрум вернулся с ботинком, Рингвуд на мгновение снова стал апатичен, но вскоре снова принялся за работу. Он измерил подошву ботинка, перешел на дальнюю сторону пруда и, склонившись над землей, рассмотрел какие-то следы на тропинке, а затем ушел все по той же тропинке и скрылся в лесу.
Спустя двадцать минут он вернулся в «Радостный сад» и встретился со старшим констеблем и суперинтендантом в библиотеке. По его просьбе присутствовал также и викарий, а вот врач уже ушел. Детектив потребовал отчет.
– Как мы и ожидали – заколот в сердце со спины, – ответил суперинтендант. – Мгновенная смерть.
– Ран несколько? – спросил Вестерхэм.
– Нет, почему же? Одной было достаточно, – удивленно ответил майор Чаллоу.
Но детектив одобрительно кивнул викарию.
– Ага! – сказал он. – Значит, он точно одел зеленый камзол прежде, чем был заколот. Интересно, почему?
– Рингвуд, мы можем спросить, выяснили ли вы что-нибудь? – поинтересовался майор. Он знал с кем имеет дело и не собирался принуждать его раскрывать все карты.
– Ну, дело выглядит очень простым – я имею в виду факты. О мотивах мы сможем узнать больше только тогда, когда узнаем что-то о самом мистере Нейланде – если сможем. Но нет никаких сомнений: он убит музыкантом, хотя, если честно, камзол меня озадачивает. Судя по тому, что я смог разобрать, мистер Нейланд какое-то время стоял за деревом у пруда – там есть его следы. Да, сэр, – добавил он, обращаясь к викарию, – насчет этого есть небольшие сомнения. А оркестрант, вероятно, был с ним там, но хоть я и не смог найти следов его туфель на каучуковой подошве. Зато я нашел иностранную папиросную бумагу, а мистер Вестерхэм сказал, что мистер Нейланд не курил папирос. Это привело меня к выводу, что с ним кто-то был. Кажется, что Нейланд прошелся по тропинке между прудами раз или два. По его следам идти было практически невозможно – земля под деревьями была слишком сухой, но когда я прошел по тропинке до другой стороны леса, то убедился, что и убийца шел по ней: след его туфель на каучуковой подошве был – отчетливее не бывает. И я нашел кое-что еще. Смотрите!
Он раскрыл сумку и вынул из нее накладную бороду на завязках.
– Вот так так! – вырвалось у майора Чаллоу. – Так это… А ведь мы уже разослали его описание как человека с бородой.
Рингвуд улыбнулся.
– Сэр, я подумал об этом еще до того, как прибыл сюда. Человек с большой бородой всегда подозрителен. Так что я предположил, что описание может подразумевать как наличие, так и отсутствие бороды. Но есть кое-что еще.
Он снова обратился к своей сумке и извлек из нее множество щепок темного цвета. Вестерхэм нетерпеливо подался вперед.
– Где вы их нашли? – спросил он.
– В лесу, возле тропинки. Там был большой камень, и, очевидно, о него разбили что-то деревянное, какую-то коробку. Хотя я не знаю, что это нам дает.
– Дает! – воскликнул Вестерхэм. – Я их узнал. Это была эбеновая шкатулка, стоявшая на сундуке в холле – должно быть, ее взял тот музыкант.
Далее викарий рассказал, как он заметил ее исчезновение.
– Ограбление и убийство, – сказал детектив. – Так это выглядит. Итак, сэр, – обратился он к старшему констеблю, – мы должны выяснить, кем был этот музыкант. Мисс Нейланд расскажет о том, где они наняли этот оркестр, а я отправлюсь в Лондон и наведу там справки.
– Кем бы он ни был, но он оставил свои плащ и скрипку, – вставил Вестерхэм. – Они могут послужить уликой.
– Хорошо! Сейчас я взгляну на них. И я хотел бы задать несколько вопросов мисс Нейланд (если она к этому готова) и слугам. О! И еще одно…