Все зрители увлеченно следили за развитием сюжета, и только спутник дамы с собачкой, элегантный господин в костюме от «Бриони», вел себя очень странным образом.
Закрыв на защелку дверь аванложи, он вынул из корзины предназначенные для примы белые лилии. Под букетом оказался аккуратно сложенный пакет с одеждой.
Господин снял свой итальянский костюм, повесил его на спинку кресла и быстро переоделся в одежду, которую достал из пакета, – в смокинг и белые перчатки, точно такие же, как у театральных капельдинеров.
Затем он подошел к зеркалу, несколькими быстрыми движениями нанес на виски краску, изображающую седину, наклеил на подбородок маленькую стильную бородку, надел очки в золоченой оправе и еще раз придирчиво оглядел свое отражение.
Он не так уж сильно изменил свою внешность, но в то же время стал совершенно неузнаваем: теперь он был неотличим от многочисленных театральных служащих, а их никто не разглядывает – в них видят только человека в униформе.
Снова склонившись над корзиной, новоиспеченный капельдинер достал оттуда бутылку первоклассного французского шампанского, поднос и четыре хрустальных бокала. Ловко расставив бокалы и ведерко с шампанским на подносе, он покинул свою ложу и в два шага подошел к соседней.
Открыв ее дверь универсальным ключом, переодетый мужчина вошел в полутемное помещение аванложи, а затем – в саму ложу и вполголоса, с интонациями хорошо вышколенного официанта произнес:
– Господа, ваше шампанское!
В этой ложе сидели четыре человека, две пары.
Одна пара представляла собой совершенно классическую семью богачей – импозантный мужчина лет сорока с решительным и самоуверенным лицом хозяина жизни, в дорогом костюме от известного итальянского дизайнера, с золотым швейцарским хронометром на запястье, и ухоженная женщина с большими зелеными глазами, с красивым и немного помятым лицом скучающей богини, в скромном вечернем платье стоимостью в хороший автомобиль и с прической, небрежная естественность которой говорила о мастерстве сотворившего ее известного парикмахера.
Мужчина был достаточно крупный бизнесмен, владелец строительной фирмы и нескольких гостиниц, дама – его нынешняя жена, то ли вторая, то ли уже третья по счету.
Вторая пара была совсем в другом духе.
Мужчина был маленький, кругленький толстячок лет пятидесяти, в детском клетчатом пиджачке, круглых очках и шелковой бабочке. Несмотря на такой забавный и даже пародийный вид, в нем можно было без труда узнать крупного адвоката, часто мелькающего на страницах глянцевых журналов и на экране телевизора, человека с железной хваткой и с акульими челюстями.
Дама при нем была самая заурядная, длинноногая блондинка в открытом платье с круглыми голубыми глазами без малейшего проблеска интеллекта, напоминающая рядовую сотрудницу эскорт-агентства, каковой она, по-видимому, и являлась: адвокат имел нетрадиционную ориентацию и пользовался услугами эскорта, чтобы не вызывать лишних вопросов.
К своей спутнице адвокат не проявлял никакого, даже чисто формального интереса: он о чем-то шепотом переговаривался с супругой бизнесмена.
При виде официанта с шампанским адвокат и бизнесмен переглянулись: ни один из них шампанского не заказывал, но каждый подумал на другого.
Тем временем официант ловко откупорил бутылку и наполнил четыре бокала.
Однако не успели четверо разобрать свои бокалы, как их отвлекло новое событие.
Из соседней ложи (той самой, которую только что покинул «официант») по обитому голубым бархатом барьеру перебежал к ним песик в смокинге и бабочке. Блестя выразительными глазками, он спрыгнул на колени к зеленоглазой богине.
Та в первый момент удивленно ахнула, но затем умилилась и принялась гладить собачку.
Тут же из-за барьера показалась обитательница соседней ложи, хозяйка непоседливого песика.
– Пуишечка, детка! – воскликнула она озабоченным голосом. – Куда же ты делся? Вернись к мамочке! Я же говорила тебе, как нужно вести себя в театре! Ах, извините нас, господа. – Эти слова адресовались уже соседям. – Он такой непослушный! Но он очень, очень хотел пойти на этот спектакль! Пу И просто обожает оперу!
Тем временем на сцене уже появилась неподражаемая Анна Нетребко, и зал встретил ее громом аплодисментов, заглушивших сбивчивые извинения дамы с собачкой.
Жена бизнесмена, подхватив песика, попыталась вернуть его хозяйке, но тот вырывался, вертел любопытным носом и совершенно не хотел возвращаться…
Неожиданно на пол упал небольшой сверток в плотной бумаге. Дама вскрикнула, хотела наклониться за ним, но ей мешал непоседливый песик.