4 июля Бернар-Анри Леви организовал в кинотеатре в Сен-Жермен-де-Пре собрание в поддержку демократической оппозиции Сирии и призвал к свержению тирана Башара аль-Асада. Возглавил собрание он сам вместе с бывшим министром иностранных дел в правительстве Саркози, Бернаром Кушнером, и его будущим коллегой в правительстве Олланда — Лораном Фабиусом. Все трое предложили правящему классу поддержать их инициативу. Депутаты от правых, левых и «зеленых» охотно поставили свои подписи. Никто не заметил сидящих в зале израильских лидеров и «братьев-мусульман». Все подписавшие прошение полагали, что сделали хорошее дело, и никто не подумал о последствиях того, что они только что подписали.
8 июля послы Соединенных Штатов и Франции в Дамаске, Роберт Форд и Эрик Шевалье, присутствовали на манифестации в Хаме. Сирийское правительство вызвало дипломатов, обвинив их в поддержке оппозиции и распространении хаоса. Сторонники Республики вышли на митинги перед американским и французским посольствами. Роберт Форд иронически обвинил «баасистов» в нападении на его представительство, тогда как в Хаме оппозиция не применяла никакого насилия. Госсекретарь Хиллари Клинтон утверждала: Асад «нелегитимен». Совет Безопасности в президентской декларации осудил нападение на посольства.
29 июля полковник Риад эль-Ассад заявил о своей измене и создал Свободную сирийскую армию (ССА). Он призывал военных перейти на его сторону и заставить «режим» пасть. Операцию провело Генеральное управление внешней безопасности. Полковник аль-Ассад был выбран из-за омонимичности имени с президентом Башаром аль-Асадом[1]. Но это в латинском алфавите они пишутся одинаково или почти одинаково, а в арабском по-разному. ССА оснащается «знаменем независимости». На самом деле это знамя французской колонизации, которое действовало на момент обретения независимости. Оно четырех цветов, объединяющих всех арабов: красный — цвет Магомета, черный — Аббасидов, зеленый — Фатимидов, и белый — Омейядов. Три звезды символизируют правительство Дамаска, Алеппо и территории Нозаирис (то есть алавитов). Сирийцы прекрасно знают это знамя — оно часто мелькало в популярном телесериале «Баб эль-Хара», истории одной деревни времен французской оккупации. Там кабинет зловещего полицейского комиссара украшает такое знамя — с одной стороны, это флаг оккупантов-французов, с другой — будущий штандарт ССА.
«Демократизация» Ближнего Востока росла и ширилась. По крайней мере, так это выглядело. Франция, утратившая всякое понимание происходящего, — «родина прав человека», уже севшая в лужу в Тунисе, — считала своей неоспоримой обязанностью поучаствовать в этом движении.
Общее в операциях в Ливии и в Сирии
То, что ССА получило флаг французской миссии и Национального переходного совета Ливии, то есть знамя короля Идриса, свидетельствовало о перераспределении ролей. Ливию решили вернуть под английское влияние, а Сирию — под французское.
Сперва западная пропаганда начала активно работать во Франции. 5 июля 2011 года France 24, канал французского министерства иностранных дел, получил полномочия от Национального переходного совета Ливии в его отсутствие принимать решения по собственной инициативе. Соглашение было подписано с большой помпой между Аленом Дюплесси де Пузиньяком, занимающим должность генерального директора внешнего вещания Франции, и Махмудом Шаммамом — министром информации Национального переходного совета Ливии. Союзы французских журналистов выразили протест против такого официального междусобойчика в полнейшее нарушение профессиональной этики. Однако в октябре соглашение было распространено — в обстановке поскромнее — и на Национальный сирийский совет.
В конце марта 2011 года разгорелась полемика между турецким премьер-министром Реджепом Тайипом Эрдоганом и французским министром внутренних дел Клодом Геаном, сравнившим войну в Ливии с «крестовым походом». Это позволило министру иностранных дел Франции Алену Жюппе добиться сближения со своим турецким коллегой Ахметом Давутоглу.
Традиция связей Франции и Оттоманской империи существует со времен Франциска I. Еще в XVI веке Париж, раздираемый религиозным расколом, дал себя обольстить «дарами» мусульманского владыки Сулеймана Великолепного. Франциск I, король такой, что продажней некуда, согласился на союз со своим «отцом» против Священной Римской империи Габсбургов. В своих посланиях Сулейман унижал его, называя своим «французским вали» (наместником). Оттоманские войска высадились на юге Франции, и чтобы встретить их достойно, Франциск I временно переделал Тулонский кафедральный собор в мечеть.