ДЗЕРЖИНСКИЙ: Быть принципиальным в этом вопросе — это быть принципиальным в кавычках. Что касается мощей, то ведь раньше это было связано с чудом, у нас никакого чуда нет, следовательно, о мощах не приходится говорить. Что касается культа личности, это не есть культ личности, а культ в некоторой степени Владимира Ильича… Здесь говорили, что В. И. протестовал бы против этого. Да, такие люди, как В. И., отличаются величайшей скромностью. Ведь мы другого Ильича не имеем. Он лично не мог бы здесь сказать что-либо, так как сам для себя он не судья, а второго, подобного ему, к кому бы это можно было применить, нет. Если наука может действительно сохранить его тело на долгие годы, то почему бы это не сделать. Царей бальзамировали просто потому, что они цари. Мы это сделаем потому, что это был великий человек, подобного которому нет. Для меня основной вопрос — можно ли действительно сохранить тело…
АВАНЕСОВ:… Дело не в культе личности и т. д. Но тяжело все-таки видеть все время Ильича мертвым. Мне казалось, что было бы лучше на этом месте поставить памятник, хорошую скульптуру, изображающую его могучую фигуру. Почему она не может удовлетворить больше, чем мертвое тело? Мне кажется, что все обстоятельства и наука и т. д. все-таки не дадут гарантии сохранения живости тела, придется создавать искусственную маску, почему же не сделать это в виде памятника?..
АБРИКОСОВ:… Тот метод, к которому мы прибегли, — метод общепринятый. Он очень хорош и может явиться ручательством за то, что труп предохранится от гниения в течение нескольких лет, но в том случае, если не делается вскрытие, если кровеносные сосуды наливаются этой жидкостью и труп оставляется в таком виде. Так как в данном случае была необходимость сделать и вскрытие, то это вскрытие всегда несколько нарушает эффект бальзамирования. Это вполне понятно, потому что при вскрытии перерезаются сосуды, и из сосудов часть консервирующей жидкости вытекает, теряется… Резюмируя, я должен сказать, что будут происходить процессы высыхания и изменения внешнего облика. В дальнейшем могут присоединиться и процессы разложения, когда кожа высохнет как следует, сделается пергаментной, как это бывает на мумиях, а в тех частях, где не высохнет, подвергнется распаду. Имеется еще один способ… Теперь же наложить на лицо тонкую восковую маску, которой придать облик, соответствующий нормальному облику.
ДЗЕРЖИНСКИЙ: Это нам нужно было все для сведения. Просить проф. Абрикосова послать нам справку о лучших специалистах по маскам и сообщить тов. Семашко.
МУР АЛОВ: Можно ли разрешить снимать маску скульпторам?
АБРИКОСОВ:… Сейчас я бы советовал совершенно не касаться лица.
ДЗЕРЖИНСКИЙ: Запретить снимать какие бы то ни было маски и каким бы то ни было образом прикасаться к лицу. Не держать цветов около лица.
Из протокола заседания подкомиссии 29 января:
1. Доклад Н. А. Семашко. «Была вскрыта восходящая часть аорты и в отверстие из большого шприца под сильным давлением была влита по току крови консервирующая жидкость (раствор спирта, формалина, глицерина). Жидкость эта под напором шприца — точно так же, как кровь под напором сердца, — прошла по всему телу и наполнила его. Видно было, как наполняется височная артерия… как свежеет лицо…»
2. Об измерении температуры в склепе.
Просить т-ща Н. Семашко предоставить точный термометр из учреждений Наркомздрава (с десятыми долями градуса).
Я, нижеподписавшийся, Аросев, получил от тов. Беленького 24 января в 18 часов 25 минут вечера для Института В. И. Ленина стеклянную банку, содержащую мозг, сердце Ильича, и пулю, извлеченную из ЕГО тела.
Обязуюсь хранить полученное в Институте В. И. Ленина и лично отвечать за его полную сохранность и целостность.
Статуям в Кремле тоже не везло. В 1918 году вышел декрет Совнаркома «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Революции». До того мировая история еще не знала правительственного документа, призывавшего к массовой ликвидации старых памятников. Декрет требовал, «чтобы в день 1 Мая были уже сняты некоторые наиболее уродливые истуканы».
Роль «наиболее уродливого истукана» сыграл в Кремле памятник Александру II. Это было величественное сооружение. Над обрывом, на кромке холма возвышался шатер, по бокам — галереи с портретами коронованных особ царствующей фамилии. Под шатром — статуя «царя-освободителя и мученика». Монумент был снесен в 1918 году, через двадцать лет после открытия.
Были ли знакомы с декретом «о снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг» те, кто летом 1997 года покушался на памятник Петру Великому? Несостоявшийся подрыв Петра I наделал много шума. В воскресенье, 6 июля 1997 г., в 10.03, взрывотехники ФСБ в Москве обезвредили взрывное устройство на четырехметровой высоте внутри строящегося памятника Петру I работы Зураба Церетели на Берсеневской набережной реки. Устройство состояло из семи пакетов пластида общим весом 1 килограмм 400 граммов, специального шнура, детонатора, в устройстве отсутствовал только взрыватель, который мог быть электрическим, химическим или механическим. Памятник Петру I, когда там не ведутся строительные работы, охраняется одним гражданским сторожем.