Все три стола, стоявшие в просторной комнате, прогибались под тяжестью сложенных грудами бумаг. Вдоль окон, выходящих на Центральную улицу, лежали сборники законов и законодательных актов. В застекленном шкафу теснились тома прочей юридической литературы, а также стояли оправленные в рамку фотографии Сары и Молли. Там же нашлось место для сувениров с символикой различных правоохранительных организаций, с которыми ему доводилось в прошлом сотрудничать. Сувенирный нагрудный знак детектива, покрытый позолотой и голубой эмалью, — подарок от коллег — напоминал о его первом деле в Отделе по борьбе с организованной преступностью. На стене над шкафом висел вставленный в рамку университетский диплом, а рядом — свидетельство о присвоении Майклу степени доктора юридических наук.
В одном углу комнаты располагался телевизор с видеоплейером. На столе рядом с телевизором возвышалась стопка видеокассет — результаты многочисленных операций по слежению. Там же лежали усилитель частот, магнитофон и проигрыватель компакт-дисков. Диски и пленки с наклейками были небрежно разбросаны по столу вперемешку с маркерами и незаполненными бланками.
На стене справа от окна красовались фотографии банды Ломбарди — шестерых гангстеров, которых Майкл отправил за решетку пять лет назад, когда он только перешел в Отдел. В углу стояла вешалка с пальто и шарфом Майкла, а также черными куртками Регана и Лаундеса, в которых детективы работали сегодня утром. Черный зонтик лежал на полу рядом; две недели назад Майкл захватил его на работу.
— Первым делом, — рассказывал Реган, — мы обратились в дорожную полицию. Раз человек живет в Нью-Йорке, скорее всего у него есть машина и права.
С сигарой во рту, Реган больше всего походил на тренера по боксу. Коричневые брюки, золотистого цвета свитер с высоким горлом, животик, свисающий над брючным ремнем. Не слишком тщательно выбритые щеки. Будучи левшой, кобуру он носил под правой подмышкой.
— В Нью-Йорке и графстве Нассау поиски не принесли результатов, поэтому мы взялись за Коннектикут и Джерси. В Джерси — ничего, но вот в Коннектикуте Алексу удалось кое-что раскопать. Впрочем, расскажи сам, — повернулся он к партнеру.
Алекс Лаундес, зловещий, как уличный кот. Длинный и тощий, с жесткими волосами грязно-белого цвета и светло-голубыми глазами, которые, однако, казались серыми, в синих джинсах, черном свитере и черном же кожаном пиджаке. От его левой брови тянулся шрам. Он утверждал, что получил его в схватке со сбрендившим наркоманом. На самом же деле в десятилетнем возрасте он упал, катаясь на роликовых коньках, и ударился головой о бордюр. Майкл знал истинное положение вещей, потому что как-то раз Алекс разоткровенничался с партнером, а Реган растрезвонил дальше. Весь отдел знал, что эта парочка не слишком-то ладила между собой. Странно, что никто из них ни разу не попросил поменять себе напарника. Возможно, потому, что вдвоем они неизменно добивались потрясающих результатов.
— Мы выяснили, что по адресу Крэдл Рок-роуд, двадцать четыре, Стонингтон, штат Коннектикут, за неким Эндрю Фавиолой зарегистрирована «Акура Легенд-купе», — объявил Лаундес.
— Потрясающе, — язвительно прокомментировал Майкл.
— Там находится дом его отца, — пояснил Алекс.
— Который там больше не живет, — добавил Реган.
— И никогда жить не будет, — заверил Лаундес.
— Мы предположили, что сынок тоже нашел себе другое пристанище, — продолжал Реган. — По крайней мере, мы три вечера вели наблюдение за домом, и «акура» ни разу не появилась.
— Когда вы там были?
— В конце прошлой недели. На наш взгляд, если ты живешь в Коннектикуте, когда еще приезжать домой, как не на выходные? Снег, деревья, все такое. Но им там и не пахнет.
— У него есть водительские права? — спросил Майкл.
— К тому-то я и клоню, — ответил Реган. — Были, но его трижды задерживали за превышение скорости и в итоге лишили прав. Судя по всему, сейчас он обходится без них.
— Тогда как же он ездит на «акуре»?
— А может, он на ней и не ездит. Может, именно поэтому он не навещает мамочку по выходным.
— Какой адрес записан в его водительском удостоверении?
— И здесь нам не повезло. Удостоверение ему выдали в Калифорнии, когда он там учился. Какой-то адрес на Монтане. Название, словно из вестерна, а на самом деле — обыкновенная улица в Лос-Анджелесе.
— Лишили прав его тоже в Калифорнии?
— Да.
— Когда?
— Восемь лет назад.
— Что?!
— Вот так-то.
— И все это время он разъезжал без прав?
— Похоже, что так.
— И ни разу не обращался в полицию Нью-Йорка по поводу новых?
— Нет.
— И в Коннектикуте тоже?
— Нет.
— Мафия, — коротко бросил Лаундес. — Он может покупать фальшивые права десятками.
— Иными словами, мы до сих пор не знаем, где он живет?
— Абсолютно верно.
— А раз мы не знаем, где он живет, мы не можем установить за ним слежку.
— Естественно.
— А как насчет парковки в неположенном месте?
— Я послал запрос и жду ответа, — кивнул Реган. — Если он все-таки ездит на «акуре», должен же он иногда из нее выходить. А наш друг не из тех, кто свято соблюдает правила дорожного движения.
— Три превышения скорости, — вставил Лаундес.
— Он наверняка оставляет машину там, где ему удобно.
— Когда мы получим ответ?
— Ну ты же знаешь эту публику. Станут они из-за нас напрягаться.
— Давай потеребим их еще разок, — предложил Майкл.
Реган взглянул на часы.
— Самое время, — заметил он и направился к телефону. — Алекс, ты не помнишь, какой у них внутренний номер? У Отдела нарушений правил парковки?
— Два-три-ноль, — ответил Лаундес.
Реган нажал на кнопки. Майкл включил громкую связь. На противоположном конце провода раздался один гудок, два, три...
— Уже разошлись по домам, — предположил Лаундес.
— Как, в полпятого? — возмутился Реган.
— Отдел нарушений правил парковки, Кантори.
— Позовите, пожалуйста, сержанта Хендерсона.