Андолини провел ночь в одиночной камере, размышляя о своем странном аресте, а на следующий день Веларди вызвал его на допрос. Фра Дьяволо понял, что ему не избежать смерти, однако не желал продавать дешево свою жизнь, решив сначала отправить к праотцам инспектора Веларди. Но инспектор оказался хитрее и приготовил Андолини западню. И вот допрос начался.
Он (Андолини. — Л.К.) все заметил — и капитана, и четверых сержантов полиции, державшихся наготове, и пистолет на боку у Веларди… Если бы ему удалось сделать так, чтобы Веларди выпроводил охрану, он мог бы прикончить его раньше, чем погиб бы сам.
— При этих sbirri (оскорбительное прозвище солдат службы безопасности. — Прим. М. Пьюзо) вы не дождетесь от меня ни слова, — сказал он. Веларди приказал четырем полицейским выйти, офицеру же знаком велел остаться. И подал ему еще один знак — быть наготове. После этого он занялся Стефано Андолини.
— Я хочу знать, как мне захватить Гильяно, любая информация пойдет, — сказал он. Когда ты в последний раз видел его и Пишотту? (один из ближайших соратников Гильяно. — Л.К.)
Стефано Андолини разразился смехом, ехидная гримаса исказила его лицо. <…> Веларди спокойно продолжал:
— Отвечай на вопрос, или из тебя вытянут жилы…
Андолини с презрением процедил сквозь зубы:
— Продажная шкура, ублюдок, ты что же, не знаешь, что я под защитой министра Трецы и дона Кроче? Вот они меня вызволят, и я вырву твое заячье сердце!
Веларди дважды наотмашь ударил Андолини по лицу, сначала ладонью, потом обратной стороной. Глаза Андолини стали бешеными, и Веларди увидел, что на губах у него показалась кровь. Он нарочно повернулся к нему спиной и пошел садиться за стол.
Ярость захлестнула Андолини, и он, выхватив пистолет из кобуры Веларди, уже хотел было нажать на спусковой крючок, но офицер выхватил свой пистолет и сделал четыре выстрела. Андолини отбросило к дальней стене, и он соскользнул вдоль нее на пол. Его рубашка из белой превратилась в красную… Он (Веларди. — Л.К.) наклонился и вынул из руки Андолини пистолет — в этот момент другие полицейские ворвались в комнату. Он похвалил капитана за быструю реакцию, потом у всех на виду зарядил пистолет пулями, которые вынул оттуда перед встречей с Андолини. А то капитан еще мог возомнить, что и в самом деле спас жизнь безрассудного начальника службы безопасности[36].
Не менее интересный пример из литературы, иллюстрирующий покушение на преступление, мы находим у знаменитого Казановы в книге «История моей жизни». Оказавшись на корабле во время жестокой бури, Казанова едва не простился с жизнью. Дело было так.
Служил на корабле нашем (рассказ ведется от лица самого Казановы. — Л.К.) капелланом священник… большой невежда, наглец и грубиян, над которым я по всякому поводу насмехался и который питал ко мне справедливую вражду. В самый разгар бури расположился он на палубе с требником в руках и пустился заклинать чертей, что виделись ему в облаках; он их показывал всем матросам, а те <…> в отчаянии забыли совершать маневры, необходимые, чтобы уберечь корабль от видневшихся слева и справа скал… Вскарабкавшись сам на ванты, я стал побуждать матросов неустанно трудиться и небречь опасностью, объясняя, что никаких чертей нет, а священник, их показывающий, безумец; однако ж сила моего красноречия не помешала священнику объявить меня безбожником и восстановить против меня большую часть команды. Назавтра и на третий день ветер не унимался, и тогда этот бесноватый внушил внимавшим ему матросам, что, покуда я остаюсь на корабле, буре не будет конца. Один из них приметил меня стоящим спиною у борта и, полагая, что настал благоприятный момент, дабы исполнить желание священника, ударом каната толкнул меня так, что я непременно должен был упасть в море. Так и случилось. Помешала мне упасть лапа якоря, зацепившаяся за одежду. Мне подали помощь, и я был спасен. Один капрал указал мне матроса-убийцу, и я, схватив капральский жезл, стал его бить смертным боем…[37]
Добровольный отказ от совершения преступления
В соответствии с ст. 31 УК РФ добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо сознавало возможность доведения преступления до конца. При этом лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца.