Затем Чийо вновь заговорила вслух. – Отступления, это часть игры, Эйтоку. Если ты будешь паниковать каждый раз, когда что-то идет не совсем по плану, ты не распознаешь победу, даже когда она будет смотреть тебе в глаза.
- Мы должны вмешаться. Мы должны убить их всех и…
- Ты слишком импульсивен, Эйтоку, слишком прямолинеен. Тебе стоит научиться двигаться медленно, с открытыми глазами. Нужно принимать во внимание детали, заложенные в других деталях. Ками настолько же непостижимы для нас, как мы сами для академиков Минамо, но они открываются перед твоими руководителями.
- Детали? Все предприятие рушится, пока мы тут говорим.
- Едва ли. У нас все еще есть доступ, и мы все еще контролируем ситуацию.
- Но у нас нет принцессы. Она с этим голозадым головорезом, который…
Чийо прокашлялась. – Вероятно, ты не расслышал. У нас все еще есть доступ. Мы все еще контролируем ситуацию. – Она похлопала ресницами. – По крайней мере, некоторые из нас, ее контролируют. Возможно, тебе стоит заняться сбором крыс.
Лицо Эйтоку стало кислым. – Я не привык, чтобы со мной так разговаривали.
- Это потому, что ты мой подчиненный. Это наиболее важное предприятие, когда-либо организованное соратами, за ним наблюдают высочайшие слои нашей культуры. Ты не вращаешься в их кругах. А я вращаюсь.
- У меня больше информации, чем у тебя. Я старше, мудрее, и более жестока, чем ты. Прекрати фантазировать о том, что ты в силах повлиять на решения наших правителей. Они уже знают все, что тебе известно, и уже отбросили полусырые мысли, которые ты способен им предложить.
Эйтоку, покорившись, отвернулся. – Да, мэм.
- Да, уж. Теперь. Пошли весть своему агенту. Мы должны быть готовы в случае, если эта челядь из орочи-бито предпримет что-то непредсказуемое.
- Да, мэм.
- И слушай внимательно, Эйтоку. Твоему жалкому воображению не дано постичь величину наших ставок в этой игре. Все это готовилось десятилетиями, и ты всего лишь крошечная часть всего процесса.
Чийо улыбнулась высокому самураю, призывая его прокомментировать ее бойкую воодушевляющую речь.
Но Эйтоку лишь кивнул. – Да, мэм.
Чийо выглянула в окно, пока оба воина выходили из палаты. Они были еще такими детьми. У нее были собственные переживания о сложившейся ситуации, но она держала их при себе. В отличие от Эйтоку, ей не нужно было напоминать о том, что ей следовало доверять руководству соратами. Она ведь была его частью, в конце концов.
Чийо задумалась, посылая мысли своей наставнице, обитавшей в наиболее тайном уголке города. Пророчица Уйо ответила, и Чийо улыбнулась уверенности своей наставницы.
Ситуация становилась все запутаннее и опаснее. Но они все еще были у ее руля.
В любых других обстоятельствах Жемчужное-Ухо была бы довольна их прогрессом. Кицунэ мчались так быстро, как только могли, а Чорью с Рико держались достаточно близко, и все же, все они были слишком далеко, чтобы помочь Мичико.
Она потеряла магов из виду несколько часов назад, но продолжала отслеживать их передвижение, насколько это было возможно. Сама Жемчужное-Ухо была самой медленной из кицунэ – Острое-Ухо и братья не ждали ее, отрываясь все дальше с каждым покрытым акром. Отряд рисковал слишком растянуться, но Жемчужное-Ухо не решалась замедлить самых быстрых членов их группы.
Часы слились воедино, пока они проносились через луга, чащи, и лесные ручьи с неизменной, неутомимой скоростью. Они замедлялись лишь для того, чтобы проверить след и для охоты.
Без своих съестных запасов, они были вынуждены выживать за счет того, что смогут поймать или найти. Братья особенно хорошо загоняли дичь, поэтому недостатка в мясе не было – диким свиньям, мелким птицам и ласкам не было числа. Из-за подобного образа жизни, они выглядели худыми и дикими, в оборванных лохмотьях, со спутанной, грязной шерстью и мордами, вымазанными кровью.
Собственные чувства Жемчужного-Уха обострились, и все эти яркие, живые виды и запахи всколыхнули в ней непреодолимые первобытные инстинкты. Она помогала загонять дичь, но стремилась ловить ее сама. Источники свежей воды в пятистах ярдах манили ее, нежно требуя, чтобы она пришла и испила их живительной влаги. Она так долго была среди городов Товабары, и сейчас ей выдался шанс снова почувствовать себя свободной.
Однако Жемчужное-Ухо не была полностью порабощена своими инстинктами. Мичико никогда не выходила из ее мыслей. Она была причиной этой сложной гонки выживания, и какой бы одичавшей не становилась Жемчужное-Ухо, она сконцентрировала львиную долю своей энергии на поиск следов очимуши. Когда братья, разгорячившись, слишком увлекались охотой, Жемчужное-Ухо и Острое-Ухо возвращали их к истинной добыче: принцессе и человеку, похитившему ее.