Вообще–то у Рэма Николаевича имелось с десяток различных удостоверений и пропусков. Он сотрудничал в нескольких журналах и газетах, состоял членом двух творческих союзов — писателей и журналистов, был завсегдатаем Центрального Дома кино и Центрального Дома работников искусств. Впрочем, в Домах архитекторов и композиторов он тоже был своим человеком. Помимо всего, Мелковский имел книжечку, которой дорожил особо, — удостоверение МВД СССР, в котором он значился «консультантом по печати». Правда, удостоверение это было просрочено, однако Рэм Николаевич не спешил сдавать его на продление. Он знал, что многие из его коллег обратно удостоверения не получали, ибо новое руководство министерства подобного рода «консультантов» не очень баловало. А даже в просроченном виде это удостоверение не раз выручало, когда шофер персональной «Волги» вступал в небольшие конфликты с правилами дорожного движения…
Прежде чем подняться на девятый этаж к режиссеру своей передачи, Мелковский спустился в бар. Когда Мелковский наконец поднялся на девятый этаж, вся съемочная группа была в сборе. Со всеми, кроме редактора, Мелковский выезжал в командировки для съемок не раз. Это были отличные работники, каждый в своем деле ас. Впрочем, то, что собралась такая группа, — заслуга самого Рэма Николаевича. Он лично ходил к руководству Гостелерадио.
— Договорился, все в порядке, дают «кодак», — по–обыденному просто произнес Мелковский, когда на него накинулись с расспросами насчет пленки.
— Ну, что я говорил! — патетически промолвил оператор, указуя перстом в потолок.
— Как тебе все удается? — развел руками режиссер Лётов.
— А главное — буквально в пять минут, — подчеркнул администратор.
— У меня просто нет времени, — улыбнулся Рэм Николаевич. — Как у того парижского финансового чиновника Жана Малаплата…
— Кто это?
— Малаплат, — объяснил Мелковский, — посвятил целых сорок лет, чтобы перевести на французский язык «Фауста» Гёте… Правда, перевел исключительно точно и высокохудожественно, но положить сорок лет на одно произведение, притом не свое…
— Считай, целая жизнь, — подытожил редактор и посмотрел на часы.
Это был сигнал к тому, что надо обсудить детали завтрашнего выезда на съемки.
— Рэм Николаевич, вы летите с нами? — спросил режиссер.
— Да, — кивнул Мелковский. — Как с билетами? Помощь не требуется?
— В ажуре, как всегда, — с некоторой обидой откликнулся администратор. — Я и на вас заказал.
— Отлично. Гостиница, выходит, в Березках тоже обеспечена, — уже утвердительно произнес Рэм Николаевич.
— Режиссеру, оператору, звукооператору, редактору и мне — одноместные, — перечислял администратор. — Для ассистентов и осветителей — двухместные. Вам — люкс.
— Обо мне вы зря, — улыбнулся Мелковский. — Там я, считайте, свой. Двенадцатый номер всегда мой, даже если я на диком бреге Иртыша…
— Удаляюсь. — Администратор взял свой портфель и направился к двери.
— Да, — обратился к нему Мелковский, — нас будут встречать?
— А как же! — ответил администратор. — За вами пришлют директорскую «Волгу».
— За себя я не беспокоюсь. А как остальные? Аппаратура ведь, вещи…
— Такси возьмем, — невозмутимо пожал плечами администратор. — Для этого мне дают деньги.
— Зачем шиковать? — поморщился Мелковский. — Копейка–то государственная, разбрасываться не стоит… Ты вот что сделай: позвони от моего имени Ростовцеву.
— Генеральному директору «Интеграла»?
— Ну да, Аркадию Павловичу. У них есть транспорт. Кстати, не без моей помощи достали пяток «Икарусов»… Попроси, чтобы подогнали автобус в аэропорт.