— У нас не принято скрывать что–либо от руководителей… Носик — дисциплинированный работник. Чтобы использовать служебную машину тайком от меня — нет, этого не может быть! — категорически заявил Ростовцев. Он встал, прошелся по кабинету, наверное, чтобы успокоиться, и резко остановился возле следователя. — Товарищ Дагурова, может, хватит играть в прятки, а? Что все это значит?
— Я выясняю кое–какие обстоятельства, — спокойно сказала Ольга Арчиловна.
Она видела: Ростовцев вот–вот взорвется. Ну а как быть ей? Поручено разобраться, она и разбирается. Что же касается эмоций, то с ними Дагуровой приходится сталкиваться не впервые.
«Надо держать линию до конца», — решила она.
— Бог ты мой, вижу, что выясняете! Вижу, что допрос! Но что именно вы хотите знать? При чем здесь моя машина, мой шофер? И этот дурацкий плащ?! — вспылил, Ростовцев.
— Дело в том, что вчера около десяти часов утра ваша «Волга» подъехала к дому профессора, — объяснила Дагурова. — И кто–то в плаще с капюшоном дважды заходил в особняк, взяв оттуда какие–то вещи.
Ростовцев мрачно, не мигая, смотрел на следователя.
— Вот факты, — закончила она.
Генеральный директор подошел к столу, нажал кнопку селектора.
— Носика ко мне! — рявкнул он в микрофон.
— Не надо, — спокойно, но твердо возразила Дагурова.
— Отставить! — отменил приказ Ростовцев и вернулся к журнальному столику. — Позвольте, это согласовано?
— Что именно? — спросила Дагурова.
— Все это! Обыск, допрос и так далее!
— С кем?
— Как будто вы не знаете! — с угрозой проговорил генеральный директор.
— Я знаю, и очень твердо, — выдержала натиск Ольга Арчиловна, — что мои действия согласуются с законом. Этого, по–моему, вполне достаточно.
Ростовцев сунул руки в карманы пиджака.
— Ну что ж, тогда я буду вынужден… — с ледяной холодностью начал было он, но следователь перебила:
— Простите, это я буду вынуждена попросить вас позвонить домой и сказать кому–нибудь из домашних, чтобы вам привезли другую пару обуви. Ту же, что сейчас на вас, я временно изыму.
Ростовцев буквально опешил. Он глянул на свои туфли, на Дагурову и нервно рассмеялся.
— Нет, вы серьезно? — спросил он.
— Вполне.
— В одном журнале есть такая рубрика — «ученые шутят»… А это, как я понимаю, шутки следователя? — мрачно произнес Ростовцев.
— Мы зря теряем время.
— Товарищ Дагурова, пора бы и остановиться. Слишком далеко зашли… Смотрите, как бы вам это не аукнулось. — Он решительно направился к своему столу, где стояло несколько телефонов.
«Ну, держись, Дагурова, — мысленно произнесла Ольга Арчиловна. — Главное — спокойствие». И вспомнила, как не раз вредила ей ее горячность.
— Аркадий Павлович, вы же сами только что говорили о поисках истины. В науке. Почему же отказываете в этом нам? — Дагурова постаралась вложить в последние слова как можно больше иронии.
Генеральный директор остановился, повернулся к ней.
— Безответственность так же недопустима в науке, как и в работе следователя, — сказал он зло.
— Результат пока неизвестен, — едва усмехнулась Ольга Арчиловна. — Это во–первых. Во–вторых, честному бояться нечего… Если я ошибаюсь, это будет на моей совести. Каждый имеет право на ошибку. Ваши же слова.
— Хочу посмотреть, как вы будете выглядеть, убедившись в своей глупости, — без тени юмора произнес Ростовцев.
— Принесу извинения.
— Гарантирую — так легко не отделаетесь, — пообещал генеральный директор. — Кончится не извинением, а заявлением. По собственному желанию… Это в лучшем случае.
Ольга Арчиловна промолчала, сдерживая себя, чтобы не наговорить дерзостей. Ростовцев постоял в нерешительности, что–то мучительно обдумывая. И вдруг криво улыбнулся.
— Честному бояться нечего, — повторил он слова Дагуровой. — Дешевая уловка. Но считайте, что я купился. — Ростовцев снял трубку, набрал номер. — Павлик, это я… Слушай, найди мои бежевые туфли… Да, финские. И принеси мне на работу… Ничего не случилось. Действуй! — Он бросил трубку на аппарат.
— Чтобы ускорить дело, могли послать за сыном Носика, — заметила Ольга Арчиловна.
— Я сам знаю, посылать шофера или нет, — отрезал генеральный директор. — Нечего мальчишке разъезжать на папиной персональной машине!
Дагурова молча пожала плечами. Ростовцев снова прошелся по кабинету, остановился у окна.
— Прямо анекдот, — пробурчал он, не оборачиваясь. — Рассказать кому — не поверят. — Он резко повернулся. — Нет, вы действительно подозреваете меня в покушении?