За очень небольшим исключением, в основном только по счастливой случайности, все, кто принимал активное участие в заговоре, гражданские и военные, всего около 200 человек, были арестованы, подвергнуты пыткам и казнены. еще 5000, в том числе целиком семьи главных заговорщиков, вроде Герделера, фон Штауффенберга, фон Трескофа, Остера, а также видные фигуры, не связанные непосредственно с заговором, но имевшие что-нибудь в своем прошлом или подозревавшиеся в независимом образе мысли, были арестованы и отправлены в концентрационные лагеря — среди них Шахт, Гальдер и Конрад Аденауэр.
Несомненно, среди тех, кто был казнен, имелись люди, которые присоединились к заговору — и много больше людей, которые сделали бы это, если бы Гитлер был убит — потому что поняли, что Гитлер ведет Германию к катастрофическому поражению. Но ядро оппозиции составляли мужчины и женщины, которые разобрались в подлинной сути нацистского режима и вступили в борьбу за его свержение уже тогда, когда Гитлер еще торжествовал победы, и таких людей было отнюдь не мало.
Одним из них был Хеннинг фон Трескоф. Только то, что он получил назначение в действующую армию, помешало ему сыграть центральную роль в событиях 20 июля. Как только он услышал, что Гитлер лично выступил по радио и тем самым доказал, что заговор провалился, он тут же решил покончить с собой, а не ждать, пока пытками из него вытянут все, что он знал про оппозицию — включая имена.
Его друг фон Шлабрендорф не смог отговорить его, и на следующее утро фон Трескоф въехал на ничейную землю, и, выстрелив из двух пистолетов, чтобы подумали, будто он убит в бою, взорвал ружейную гранату и ему оторвало голову. После того, как они расстались утром 21 июля, фон Шлабрендорф записал последние слова фон Трескофа:
«Теперь они все набросятся на нас и будут поливать нас грязью. Но я убежден, сегодня, как никогда, что мы поступили правильно. Я считаю Гитлера архиврагом не только Германии, но и всего мира…
Точно так же, как бог однажды обещал Аврааму, что он пощадит Содом, если только найдется в городе десять праведных людей, я имею основание надеяться, что, благодаря нам, он не уничтожит Германию. Ни один из нас не может пожаловаться на свою смерть, потому что каждый, кто вступал в наши ряды, одевал на себя отравленную рубашку Несса. Моральная ценность человека определяется тогда, когда он показывает, что готов отдать жизнь за свои убеждения».
Эти слова могут быть эпитафией всем, кто присоединился к Хеннингу фон Трескофу в попытке избавить Германию и весь мир от Гитлера и нацистского режима.
Булл он А. Гитлер и Сталин. — Смоленск: Русич, 1994. — Т.2.
УБИТЬ ФИДЕЛЯ
Джон Кеннеди прогуливался по саду Белого дома со своим приятелем Джорджем Смазерсом, сенатором от Флориды, также известным как «сенатор от Кубы» — это прозвише он заслужил безоглядной поддержкой бывшего кубинского диктатора Батисты. Они говорили о Фиделе Кастро. Согласно показаниям Смазерса, Кеннеди затронул тему политических убийств, поскольку ранее «обсуждал кое с кем эту и другие возможности применительно к Кубе». Смазерс предложил, чтобы любое покушение на убийство было предпринято одновременно с инсценированным инцидентом на военно-морской базе США в Гуантанамо, что послужило бы предлогом для интервенции американских войск.
Вскоре после этого Кеннеди, как отмечал биограф Смазерса журналист Хэнк Мессик, «узнал о связях Смазерса с правыми кругами, что заставило его насторожиться. Он по-прежнему ценил сенатора как приятного компаньона на досуге, но приказал ему никогда более не касаться кубинской темы». Однако Смазерс, который был близок Бебе Ребозо, Карлосу Прио и другим кубинским эмигрантам, продолжал гнуть свою линию. Однажды за ужином на двоих в Белом доме застольная болтовня Смазерса о политических убийствах привела президента в такую ярость, что он швырнул вилку, разбив на кусочки свою тарелку. И только после этого Смазерс отступил.
В ту минуту гнева Кеннеди, видимо, не подозревал, что в неприлично короткое время после его вступления на пост ЦРУ узаконило политические убийства, создав группу «карательных акций». Начальник оперативного отдела ЦРУ Дик Биссел вкратце обсуждал этот страшноватый предмет с Макджорджем Банди, своим бывшим студентом в Йельском университете, ставшим специальным помощником Кеннеди по делам национальной безопасности. У Банди не возникло никаких возражений. Но он не информировал президента о беседе, поскольку предполагал, как он впоследствии показывал, что ЦРУ прежде, чем «убить конкретное лицо», запросит соответствующее разрешение.