— Не надо читать мне мораль, Пол, — перебила его Эдит.
— Хорошо, буду краток. Ты ведь не одна едешь в Европу?
— Не одна.
— Ты едешь с человеком по имени Энтони Коллинз, верно?
— Да.
— Поскольку я твой адвокат, мой долг — предупредить тебя о возможных последствиях такого шага. Во-первых, состояние твоего мужа так велико, что процесс оформления наследства продлится довольно долго. Любые поступки, которые можно расценить как аморальные и безнравственные, поставят под вопрос твое право наследования. Почти всегда, когда речь идет о таких крупных суммах, объявляются дальние родственники, а также лица, утверждающие, что они являются незаконнорожденными детьми покойного. Кроме того, те, кто упомянут в завещании, начинают претендовать на большую долю наследства. Если они докажут, что ты ведешь себя неподобающим образом, то выиграют дело.
— Я понимаю, чем рискую.
— Далее… Ты можешь стать объектом вымогательства и шантажа со стороны Энтони Коллинза. У него очень сомнительная репутация.
— Ты наводил о нем справки?
— Я чувствовал, что это необходимо сделать для твоего же блага. Так вот, его настоящее имя — Антонио Количек. Родился в Сан-Педро. Отец — портовый грузчик. Количек закончил среднюю школу в Сан-Педро. Потом начал работать в гольф-клубах Лос-Анджелеса: подносил мячи игрокам. Научился играть и выступать в соревнованиях. Чемпионом не стал, но сумел устроиться инструктором в гольф-клуб «Каньон-Кантри». Основной источник дохода — жены богатых членов клуба.
— Я не питаю иллюзий на его счет.
— Тогда попытайся взглянуть на ситуацию его глазами: ведь ему представляется возможность безбедно жить за счет женщины, которая старше его.
Эдит гневно сверкнула глазами — Пол задел ее за живое.
— Тебе неприятно это слышать, — продолжал Харрисон, — прошу меня извинить. Но я готов на все, чтобы удержать тебя от роковой ошибки. Прислушайся к моим словам. Маргарет, умоляю. — Он схватил ее за руку.
Эдит поразила страстность его призыва. Ей почудилось, что он говорит с ней не как адвокат…
— Я подумаю над тем, что ты сказал, — смягчилась она.
Пол отпустил ее руку и встал.
— Послушай, ты поможешь мне добиться увеличения ежемесячного содержания, чтобы я могла позволить себе путешествие в Европу?
— Я подам прошение в суд. — Пол подхватил свой портфель и пальто и двинулся к двери.
— Пол!
— Да?
— Фрэнк знал?..
Пол отрицательно покачал головой.
— Думаю, нет.
23
Эдит неподвижно лежала на кровати. Тоска и страх терзали ее. Она попала в паутину, сплетенную Маргарет, — паутину неизбежных отношений с Тони. Сошлась с ним, покоренная его животным обаянием, его искушенностью в любовных делах. Теперь, узнав правду о нем и Маргарет, Эдит не испытывала ничего, кроме всепоглощающего ужаса, и жила в постоянном страхе. Когда он предложил поехать в Европу, она не нашла в себе сил отказаться. Разговор с Полом Харрисоном, его искренность и настойчивость вернули ей ощущение реальной угрозы.
Зазвонил телефон, и бесстрастный голос Генри произнес:
— Пришел мистер Коллинз.
Страх вернулся.
— Скажите ему, что я плохо себя чувствую. Сейчас я не могу его принять.
— Да, мадам.
Эдит положила трубку дрожащей рукой. Как же она ненавидит этого подонка! Да и что, кроме ненависти, можно испытывать к человеку, который вместе с ее сестрой убил Фрэнка?
Дверь с шумом распахнулась. На пороге стоял Тони. Глаза его сверкали. Из-за его широкой спины выглядывал испуганный Генри.
— Отошли своего дворецкого, — процедил Тони.
— Генри, вы можете идти, — сказала Эдит, запахнув пеньюар и поднимаясь с постели.
Генри поклонился и исчез. Тони захлопнул дверь.
— Никогда больше не делай этого, — угрожающе сказал он. — Не заставляй своего лакея заявлять мне: «Мадам нездорова, мадам не может вас принять». Мне не нравится, когда меня выпроваживают паршивые слуги. Совсем не нравится. Понятно?
— Да, Тони, — еле слышно ответила она.
— Так-то лучше. — Тони развалился в глубоком кожаном кресле и с любопытством уставился на Эдит.
— Что это ты так нервничаешь, дорогая? — насмешливо спросил он. — Ты должна радоваться. Мы же собираемся в чудесное путешествие. Посетим европейские столицы, будем обедать в лучших ресторанах, увидим Лило, «Фоли-Бержер», Монмартр. Конечно, если у тебя разболится голова и ты захочешь остаться в отеле, — ради Бога. Я и один с удовольствием поброжу по злачным местам Парижа.