Наконец, в 1900 году слепая фортуна повернулась к нему спиной, и после ряда неудач он решил бросить карточную игру. С тех пор он стал уже серьезно нуждаться и приходил в отчаяние, когда Мария Краевская настойчиво требовала от него денег, осыпая его упреками.
Весной прошлого года жена провизора под секретом сообщила ему, что она придумала способ добыть много денег. По ее словам, для этого стоило только нанять где-нибудь дачу и, застраховав свою обстановку по высокой оценке, поджечь ее. Ведерников, как он говорит, ужаснулся такому плану и решительно отказался от приведения его в исполнение. Но Краевская начала настойчиво убеждать его и сослалась на то, что она однажды уже поджигала свое имущество в Одессе и тем не менее была оправдана судом. Безумно любя ее, он согласился, наконец, на ужасное предложение и всецело подчинился воле Краевской. Подыскав вскоре после этого дачу в Шувалове, они обставили ее своей мебелью и застраховали все имущество в 12 тысяч рублей. Затем, чтобы обмануть бдительность местной полиции и пожарной дружины, молодой человек заарендовал от имени санкт-петербургского велосипедно-атлетического общества Озерковский сад с театром и записался в члены пожарной дружины. Когда парголовское добровольное пожарное общество стало готовиться к устройству 15 июля праздника цветов, он, с своей стороны, также принял в этом ближайшее участие и предложил для праздника Озерковский сад. Мария Краевская решила воспользоваться удобным случаем для преступного замысла и назначила поджог дачи на ночь 15 июля, надеясь, что большинство пожарных дружинников напьются, по случаю праздника, допьяна и прозевают пожар.
15 июля праздник цветов состоялся, и по окончании его супруги Краевские пригласили на ужин в Озерковском саду в числе других лиц также пожарного брандмейстера Лоренсона и его помощника Мордуховского. За ужином много пили, и, когда все опьянели, жена провизора начала жаловаться, что будто бы извещения о празднике цветов, расклеенные в Шувалове и Озерках на заборах, по небрежности были сверху закрыты театральными афишами. Когда с ней заспорили по этому поводу, она, под предлогом проверки правдивости ее жалоб, пригласила с собою брандмейстера и его помощника и увезла их в своем экипаже. Перед отъездом она условным взглядом дала понять Ведерникову, чтобы он не упустил случая осуществить их преступный замысел.
Отправившись с провизором на его дачу, молодой человек, из желания отвлечь подозрения в поджоге, пригласил с собою и кассира сада, будто бы для подведения счетой.
Кассир, однако, вскоре заснул в гостиной у Краевского, и тогда Ведерников поспешно зажег спичкой хранившиеся в мешочках конфетти. Огонь быстро стал охватывать комнату, и, желая спасти всех спавших обывателей дачи, Ведерников бросился будить их.
К его ужасу, сам Краевский не успел спастись и сделался жертвой огненной стихии. Его страшная смерть совершенно не входила в расчеты поджигателя и жены провизора и, по своей неожиданности, сильно поразила их.
После пожара Ведерников вместе со вдовой, ее матерью и детьми покойного провизора перебрался на другую дачу в том же Шувалове. Здесь отношения Краевской к молодому человеку почему-то вдруг резко изменились, она упорно начала избегать его и завела довольно странную дружбу со своим кучером, крестьянином Алексеем Полозом. Так, например, она дарила ему дорогое белье, по целым часам гуляла с ним и вообще выказывала к нему загадочные симпатии. Вернувшись однажды в неурочное время домой, Ведерников, к своему удивлению, увидел через стеклянную дверь ненавистного ему кучера. Последний был в одном белье и выходил из спальни вдовы провизора.