— Я врал, парень. С самого начала я всем врал. Из того, что я успел узнать о юном короле Сэджоне — это то, что он ничего не делает без согласия своего отца. А значит, провести бесполезную экспедицию на Цусиму — это была совместная идея отца и сына. Но меня такая война совершенно не устраивала.
— Значит, ты действовал по воле какого-то другого старого владыки? — задумался Гванук… и вдруг задохнулся от открывшейся ему мысли. — Это Го-Камеяма! Ты служишь воле ниппонского императора! И с самого начала вел войска сюда, чтобы возвести его на трон!
Слуга невольно отсел от своего господина подальше.
— Ничего себе, — потер лоб старик. — И главное: складно выглядит. Нда… Но это я сам виноват: тайны порождают недоверие. А я ценю твое доверие, О. Так что слушай внимательно: я не служу ни Тхэджону, ни Го-Камеяме…
В голове Гванука только-только мелькнула мысль про «волшебную страну» (вдруг там живет какой-нибудь старый владыка?), но генерал Ли огорошил его так, что все мысли вылетели, словно, от удара боевым молотом.
— Я никому не служу, О. Только себе. И на Тиндэй я отправился для того, чтобы создать здесь свое собственное королевство. Вот моя правда.
— Но… Как такое… Нет!..
— Да почему же нет? Ты знаешь, кем был дед Тхэджона?
Гванук, к стыду своему, не знал. Это было слишком давно. Наверняка, тоже великим королем Чосона.
— А я вот поспрашивал. Дед божественного Тхэджона — Ли Сонге — был генералом. Как я. Он сверг короля У-Вана. Потом посадил на трон еще трех королей и сам всех сверг. И, наконец, объявил сам себя королем. Так появился твой любимый Чосон.
Гванук сглотнул.
— Вот скажи мне, О. Честно скажи, как пред алтарем предков: нравилось тебе то, что я с Тремя Армиями на Цусиме сделал? Нравилось, как разгромили мы всех наших врагов? Нравилось, как я управлял делами?
— Да, сиятельный! — искренне ответил Гванук. — На все вопросы — да!
— Вот и мне нравилось. А я могу сделать еще больше и еще лучше. Только не дали бы мне это сделать. Уже на Цусиме началось — а ведь там я был непререкаемый начальник для всех. В Чосоне кончились бы все мои начинания. Кто-то из зависти станет мешать, кто-то — из консерватизма. А короли могли испугаться такого генерала (они-то в отличии от тебя помнят, как сами королями стали). Вот и скажи, О: как мне было сохранить мои дела и свершения?
Слуга молчал: откуда ему знать ответы на такие вопросы?
— У Цусимы нет ресурсов для этого. Стать новым королем Чосона? В целом, ничего невероятного здесь нет — я тебе уже описал похожую историю успеха. Но воины за мной не пошли бы. Про Мин я даже не думаю: больно великая эта империя. Вот и остался один Ниппон. Тем более, это враг. Тем более, есть возможность вбить клин между местными князьями. Создать свое маленькое королевство — и обустроить его так, как мне видится…
— Но теперь-то как? Когда сами боги показали, что они против.
— Боги? Вот как ты думаешь… И остальные тоже? Не опускай глаза — знаю, что думают. Так вот, знай сам, О, и другим можешь передать: мне неважно мнение ниппонских богов. И шторм в моих целях ничего не меняет. Ясно? Просто путь к цели стал немного дольше и сложнее. Но я его пройду.
Ли Чжонму пристально посмотрел на Гванука.
— И мне бы хотелось, чтобы ты тоже прошел его со мной, О. Уже не раз ты показывал разные таланты. Я давно не рассматриваю тебя слугой для мелких дел. Для меня ты ценен, как верный соратник. Вот, — генерал развел руки. — Сейчас я всё тебе рассказал и теперь спрашиваю тебя: ты со мной? Не как слуга, но как свободный человек.
Гванук уже весь залился краской от такого разговора. С ним так разговаривает вельможа и генерал? Нет, с НИМ так разговаривает вельможа и генерал⁈ Хотелось стать моллюском, залезть в раковину и закрыться. Но парень понимал, что как раз теперь так делать нельзя ни в коем случае. Теперь боги и ему бросили вызов: маленький вызов маленькому человечку. Но и его надо принять достойно.
— Я с тобой, господин. Я всегда был и буду с тобой.
— Отлично! И господином меня больше не называй. Отныне ты мой адъютант. Не думал, чем бы ты хотел заняться, адъютант, если заваривание чая больше не будет твоей обязанностью?
— Я… Я хотел бы и дальше заваривать тебе чай… сиятельный. Ведь я хорошо это делаю. Но еще мне хочется научиться твоим тайным знакам, — и Гванук указал на личные записи генерала.
— О… — округлил рот Ли Чжонму. И это он не фамилию произнес. — Ты их заметил?
— Многие их заметили. Но никто не понимает. Вот я и подумал: с помощью таких знаков можно передавать секретные послания, приказы. Если обучить лишь избранных, то враг никогда не узнает наших планов.