В пьяного слона.
Размышления «Ли Чжонму» прервал резкий и какой-то суетливый стук в дверь. Одна створка приоткрылась, и в нее заглянул тот самый «посредник». Гванук был запыхавшимся и каким-то слегка не в себе. А в глазах — незнакомые бесенята.
— Полковники собрались, сиятельный. Прикажешь впустить?
— Да. И сходи в гостевую комнату, пригласи гостей из Хакаты.
Глава 3
Наполеон дождался, когда представители города рассядутся на приготовленные для них места — напротив полковников Армии Южного двора. Пятерых полковников — Хван Сана он оставил на Ноконошиме. Чтобы контролировать новую базу, всегда нужен надежный командир. Да и вообще: у Хвана очень много работы. Зато, вместо него, присутствует Белый Куй от флота. Да не один: рядом уселся безразличный ко всему первый адмирал ударной эскадры Ри Чинъён. Наполеон не понимал, что происходит с этим человеком. Больше всего он походил на помешанного, которого большое горе сделало безразличным к любым внешним раздражениям. Однако, Ку и другие капитаны почему-то таскались с ним, как драгоценностью. Требовали, чтобы официально он оставался их старшим командиром, всюду водили с собой. Уверяли, что на море он другой — настоящий флотовоец.
«Блажь какая-то» — мрачно качал головой генерал «Ли», но не вмешивался. Он еще по той жизни знал, что флот — это особое место, и люди там живут по своим законам, которые сухопутным крысам кажутся странными. Ломать их точно не стоит — себе дороже.
— Я хотел бы начать наше собрание с представления. Временный Совет Хакаты избрал, наконец, военачальника для городских сил. Знакомьтесь, господа: Мита Хаата.
Рекомый встал с циновки, и по полковничьему ряду прошел шумок. Неудивительно: когда Наполеон впервые познакомился с ним, то и сам не смог скрыть недоумение. Во-первых, это был старик. Практически не младше «Ли Чжонму». Совершенно лысый, причем, большую часть головы оголила не бритва, а время. Зато очень высокий. Мита Хаата, если бы распрямился, оказался повыше Ариты. Но в том-то и дело — если бы распрямился. Городской командующий стоял, согнувшись и сильно перекосившись на сторону правой руки, которая… Это самое ужасное: рука старика была страшно искореженной, скрюченной и почти неподвижной. Ситуация усугублялась тем, что Мита Хаата носил одежду с короткими рукавами, будто, нарочно выставляя напоказ свою изукрашенную шрамами искалеченную руку.
При этом, надо отдать должное: взгляд у Миты Хааты хищный. Он прямо смотрел на окружающих, сведя облезшие с годами брови. Как будто, в каждом видел врага. Как ни мялся Ёсихиса, описывая достоинства городского предводителя, но и дураку очевидно, что старик имел за спиной пиратской прошлое. Этот вокоу явно прошел не один десяток схваток, наверное, водил в бой немалые отряды. Но всё это явно осталось в далеком прошлом…
О чем не поленился вслух заявить бестактный Чу Угиль.
— Это где ж такого старичка откопали? Не поздновато тебе в бой ходить, дед?
Мита Хаата ничуть не смутился. Всем телом неспешно развернулся к Звезде, усмехнулся криво (причем, ясно стало, что для многих врагов эта ухмылка становилась последним, что они видели в жизни) и проскрипел:
— Какой веселый… Дайте-ка мне сходить за топором и щитом — я с удовольствием объясню этому… с дырявой щекой, как я хожу в бой.
Он не красовался. Старик действительно требовал дать ему оружие и вызывал полковника на бой. Прямо тут и сейчас. Наполеон уже собирался вмешаться, но на этот раз Угилю хватило ума действовать разумно.
— Ого! — он выставил перед собой ладони. — Суров ты, дед! Верю! Даже не буду пытаться оспорить!
— Вот это верно, — Мита сплюнул перед собой. — Не рискуй жизнью. И лучше за своим дедом следи.
Вокоу мотнул головой в сторону «старого генерала». Торговцы из Хакаты в ужасе ахнули, а Наполеону захотелось поаплодировать великолепно сыгранному спектаклю!
Звезда и пират еще какое-то время пилили друг друга взглядами и, наконец, ниппонец успокоился.
— Чтобы на будущее не было недопонимания. Для нас Мита Хаата — такой же равноправный полковник (какой бы титул не дал ему Совет). Но он не входит в состав нашей Армии. И никому напрямую не подчиняется. Согласно договоренности с городом, Мита Хаата будет исполнять мои приказы только во время совместных боевых действий за пределами Хакаты. Всем понятно?.. На этом представление закончим. Я надеюсь, что в скором времени полковник доведет число городского ополчения до обещанных трех тысяч.
Старик-калека ничего не сказал, только молча вернулся на свое место.