— Почему в Хакату?
— По ряду причин. Город усиленно готовится к обороне, все мастерские работают круглые сутки! Кстати, ты же не знаешь! Наш полуторарукий друг Мита Хаата разогнал совет и стал единоличным правителем города. А я его в этом поддержал. Мы за эти дни о многом договорились…
Они сели, наконец, на лошадей и поехали в город.
— Потом наша Армия вместе с хакатцами «встретили» тысячу самураев, что «сопровождали» меня, — Ли Чжонму кивнул на очередной висящий труп, мимо которого проезжала кавалькада. — Сделали всё отлично, правда, Угиль в своем боевом угаре получил аж несколько ран. Неопасных. Я велел ему оставаться в тылу, заниматься перевозками в гавани, а он, оказывается, опять полез на самый передний край. Болван! — с горечью в голосе выругался старый генерал. — Так и не понял, что значит быть полковником…
Дальше какое-то время все ехали в скорбном молчании. Главнокомандующий любил тигромедведя. Он возвысил того из самых низов и гордился тем, какого талантливого командира нашел и воспитал. Но воспитал не до конца; Чу Угиль так и остался лихим рубакой, для которого яростный бой был важнее разумного управление полком.
— Он был жив, — попытался утешить его Гванук. — Лекари обязательно его подлатают… Звезда еще принесет тебе отрубленные головы предателей-сюго, сиятельный!
— Нет, — коротко бросил Ли Чжонму, а рука его стиснула повод до хруста в суставах.
Гванук не знал, что на это сказать. А через несколько бодрых лошадиных шагов даже думать об этом забыл. Они с генералом Ли миновали очередную группу строений окраинной части Хакаты — и вдруг Гванук оказался перед свежим пустырем (здесь явно снесли не один десяток хибар), а за пустым пространством находилась внушительная стена!
Огромная земляная насыпь, выполненная в виде углов-реданов. Не особо высокая, где-то в полтора человеческих роста, но основательная, невероятно толстая, даже издалека это было заметно. На вершине насыпи установили деревянные платформы, укрытые корзинами с землей, из-за которых выглядывали жерла пушек.
— Видел бы ты свое лицо, О! — Ли Чжонму даже слегка повеселел. — Ты ведь не был в городе уже давно. Три месяца идет стройка. Мы окружили ядро Хакаты, восточную и центральную часть, со всеми важнейшими храмами, мастерскими и пристанями. Не везде она такая… завершенная, но главное направление сходу не возьмешь.
Старик наклонился к адъютанту.
— И главное — об этом сюрпризе мало кому из наших врагов известно.
— Мы уничтожим их, — с жуткой улыбкой на лице прорычал Гванук. — Перебьем их всех!
Улыбка медленно сошла с лица Ли Чжонму. Он ничего не ответил, только ударил коня пятками, понукая его к открывающимся воротам.
Внутри город кишел, как муравейник. Всюду просто толпы людей! Новый правитель города Мита Хаата развернул кипучую деятельность. За стены загнали практически всех жителей окрестностей. И не просто загнал: тысячи крестьян и горожан сбивались в отряды, которых прямо сейчас спешно наставляли в азах боевой науки.
— Разграбление владений Мацууры дало нашему пирату требуемые ресурсы. Есть оружие, чтобы вооружить каждого, а запасов риса хватит на многие месяцы осады. У Миты Хааты уже около десяти тысяч воинов.
— Крестьян? — скептически уточнил Гванук.
— На стене и крестьянин с копьем — вполне себе воин… С моря тоже угрозы нет. В гавани 20 кораблей Ударной эскадры, мы захватили полтора десятка судов Мацууры, часть я отдал городу.
Адъютант О завороженно наблюдал за толпами вооруженных людей. Даже конницу разглядел.
— Погодите… Арита⁈
Это точно он! Полковник-самурай куда-то вел конные роты… которые, по словам Мацууры, перешли на сторону сюго.
— Сиятельный, мне сказали, что из полков Ариты и Щеголей бежало всего несколько десятков…
— Правильно, — кивнул генерал Ли. — Я бы на их месте сказал тебе точно так же. Но это неправда. Из Конного полка вернулось почти шесть сотен. Щеголи — это и впрямь предали. Но даже от них к нам вернулось полторы сотни — практически рота.
Сердце бешено заколотилось в груди Гванука.
— Ну, теперь-то я точно знаю, что сюго обречены, сиятельный! Мы им точно покажем! Они обломают зубы об Хакату, а потом наша Армия уничтожит их всех!
— Нет.
Ли Чжонму остановил коня.
— Послушай, О. Я не хочу держать тебя в неведении. Да, сюго обломают зубы, это верно. Но всего остального не будет.
— Но почему?
— Потому что Армия Старого Владыки не будет принимать в этом участия. Мы уходим.