— Вовсе нет. Просто в последнее время у меня не жизнь, а сплошная неразбериха, и я…
— У вас неприятности, так?
Она грустно улыбнулась, прочитав искреннее сочувствие в его глазах.
— Да, вне всякого сомнения.
Хотя Рейчел испытывала чувство благодарности за то, что получила возможность сказать несколько правдивых слов, она помнила, что должна быть очень осторожной. Если она забудет, когда говорила правду, а когда сочиняла, то Райли Хантер выведет ее на чистую воду еще до понедельника.
Проще всего избегать его в последующие дни, подумала Рейчел. Она могла бы окопаться в трейлере на весь уик-энд, позвонить оттуда нескольким друзьям и знакомым, решить, что делать дальше. Потом… Ей все-таки нужно пускаться по следу Сабрины. Ничего не поделаешь.
— Пойдемте, мисс Дженсен, — голос Райли Хантера прервал ее мысли.
Рейчел уже была готова сказать что-то еще, но решила, что для первого раза и такого кусочка правды достаточно. Чтобы Райли не успел задать ей еще какой-нибудь вопрос, Рейчел быстро накинула куртку и поспешила из офиса. Она страстно надеялась, что за три дня сможет найти какой-то разумный выход из этого хаоса.
Едва Райли втиснулся в пикап, получив жалобу, что хулиганствующие Баркеры опять не дают никому покоя, и собираясь поехать в очередной раз поучить их уму-разуму, как у пего перед глазами возник образ Сабрины Дженсен. Впрочем, если учесть, что в последние часы он не мог думать ни о ком, кроме нее, это было не слишком удивительно. Мысли о ней занимали все его свободное время, которое можно было посвятить куда более важным делам, при том, что они были знакомы всего-навсего несколько часов! Еще ни одна женщина не поселялась в его сердце так скоро и основательно, а увлекаться такими особами, как Сабрина, было для него и вовсе странно.
Черт возьми! Она даже не знает, кто из трех ее поклонников сделал ей ребенка. Трое. Подумать только! Трое. Не то чтобы Райли был моралистом, который любит всех осуждать, — «живи и давай жить другим» было его девизом, — но все же, черт возьми… Почему его с такой силой тянет к этой женщине?
Он вспомнил последнюю свою любовь — тогда он тоже влюбился сильно и быстро. Мисс Кэролайн Мерили Дьюхорст, регулярно посещавшая церковь, бывшая герлскаут, учительница младших классов — и, вдобавок, девственница. А чем все закончилось? Только ее родичи пригрозили лишить ее денежной помощи, если она выйдет замуж за такого, как Райли Хантер, она тут же пошла на попятный и впоследствии сочеталась законным браком с тщательно отобранным родней претендентом.
Вот такая жертвенная любовь.
Может быть, Райли было суждено влюбляться в женщин, которые не отвечали ему взаимностью?
Шериф повернул ключ зажигания и посмотрел через ветровое стекло на ночное небо. Ярко сияла полная луна, несколько звездочек прятались за облака. Ему живо припомнились зеленые глаза, смотревшие на него с заднего сиденья со страхом и беспокойством.
Райли всегда везло на женщин, у которых были неприятности. Еще в школе он увидел, как старшие девчонки дразнили Сару Сандаски. Они насмехались над ней потому, что она была из бедной семьи и росла без отца. Райли взял Сару под свою опеку с того самого утра и следил, чтобы про нее никто не сказал худого слова. Они остались друзьями и по сей день. Сейчас она замужем, работает репортером в газете и совершенно счастлива. Они с мужем даже просили Райли быть крестным отцом у их первого ребенка.
Кто знает, может быть, Сабрина Дженсен испытывала те же трудности в какой-то период жизни? Может быть, ее бросили, когда она была ребенком? Может быть, она росла в бедности или с ней грубо обращались? Может быть, ее некому было защитить? Райли долгое время придерживался мнения, что победители и неудачники в жизни различаются только тем, что у первых были друзья и любящие родственники, чтобы поддержать их в трудные периоды жизни, а у неудачников не было никого.
У Сабрины Дженсен, похоже, никого не было. Она сама весьма прозрачно на это намекнула, когда Райли сказал, что странно уезжать на праздниках, когда все стремятся быть поближе к родным. Что она тогда ответила? Что это зависит от отношений с родными. Очевидно, в ее семье родственные узы не были слишком крепкими.
И вот она здесь, за многие мили от дома, живет в съемном
жилище, и некому позаботится о ней. Все про нее забыли, кроме чужой семьи, да и той, вероятно, нужна не она сама, а ребенок. Бедняжка испугана, обеспокоена и страдает от неопределенности. Беспокоится она, наверное, не только за себя, но и за будущего ребенка, и при этом ей совершенно не к кому обратиться за помощью. А между тем Рождество уже на носу.