Подойдя к пилотам, капитан сухогруза окинул всех и каждого в отдельности цепким взглядом, кашлянул в кулак и приступил к распределению по работам.
— Третий, седьмой, двенадцатый, сотый, пятидесятый, тридцать шестой и сорок пятый отвечают за разгрузку челноков, — загремел над палубой усиленный эхом голос.
Названные номера отделились от шеренги, двинулись к застывшим в стороне погрузчикам. За их спинами раздался слаженный топот, это оставшиеся пилоты сделали шаг вправо, смыкая ряды.
Капитан-лейтенант терпеливо ждал окончания положенной по инструкции проверки. «Грузчики» забрались в стеклянные кабины шагающих машин, включили оранжевые маячки и вставили ноги в зажимы опор. Чёрно-жёлтые великаны зажужжали моторами сервоприводов, потоптались на месте, ворочая клешнями механических рук.
Когда стальные гиганты успокоились, капитан продолжил:
— Пятьдесят седьмой, сто пятый, и семнадцатый идут в каюты транспортёрных податчиков.
И снова как две минуты назад от длинной змеи отпочковалось три маленьких кусочка, а бреши быстро затянулись, словно их и не было.
— Шестнадцатый — в кабину крана-манипулятора, тринадцатый, пятнадцатый и шестой разгружают челноки занятых в процессе пилотов, остальные дежурят возле судов, дожидаясь очереди. Освободившиеся номера набираются сил перед возвращением в кают-компании. Приступить к исполнению!
Астронавты бросились к машинам и указанным местам.
— Двадцать седьмой! — услышал Ян и оглянулся. Капитан-лейтенант призывно помахал рукой: — Подойдите ко мне. Тут вот какое дело: второй пилот заболел, его срочно эвакуировали на планету. И хотя сухогруз почти полностью автоматизирован, мне в одиночку с ним не управиться. Руководство компании предложило вашу кандидатуру.
— Но я не могу, — стал отнекиваться Бздышек. — У меня заканчивается контракт, это мой последний рейс и вообще я не планировал…
Капитан нетерпеливо перебил:
— Директор по персоналу в курсе ваших намерений. Учитывая предыдущий опыт работы, умение управлять грузовыми транспортами он предлагает вам тройную оплату за этот рейс, а если надумаете остаться в компании — с вами подпишут контракт капитана.
Сзади раздался сильный грохот и зычный голос крикнул:
— Берегись!
Ян чудом увернулся от огромной машины с контейнером в клешнях.
— Соглашайтесь, — капитан-лейтенант взял его за локоть, отвёл к стене, где было не так опасно. — У вас нет выбора. Другого пилота знакомого с этой махиной здесь не найти, а с компанией ссориться… — он махнул рукой, поджал губы и помотал головой. — Сорвёте график поставки, и ваша жизнь станет дешевле ломаного гроша. Ну, что скажете?
В животе предательски закрутило, Бздышек несколько раз втянул носом воздух, сглотнул ставшую вязкой слюну.
— Договорились. И у меня сразу три вопроса.
— Какие?
— Как зовут? Где туалет? И, может, перейдём на «ты»?
— Сержио Гальермо. Туалет там, — капитан указал на маленькую площадку вверху лестницы. — За дверью сразу налево, дойдёшь до угла, а там разберёшься. Прижало, да? Ничего, бывает. Отдохни, сил перед полётом наберись. Каюта пилотов там же наверху, от туалета дальше по коридору.
Бздышек направился к лестнице. На первой ступеньке его осенила мысль, он резко повернулся, крикнул в спину Гальермо:
— А как же челнок? Кто его на планету вернёт?
— Ты.
— Как?! Я с тобой в рейс иду!
— Вот после него и вернёшься на нём с орбиты.
— А перегруз?
— Какой перегруз? Твоя скорлупка вместо спасательной капсулы, второго пилота я на ней эвакуировал, а новую ещё не доставили. Понял?
— Ага.
— Ну иди тогда отдыхай.
23
Ян двинулся к лестнице, изредка пропуская шагающие машины. Громыхая тяжёлыми опорами, погрузчики переносили в стальных клешнях контейнеры и аккуратно опускали их на ленты податчиков.
Лестница встретила ощутимой вибрацией и гулом, так металл отзывался на грохочущие шаги роботов. Добравшись до самого верха, Ян остановился на маленькой огороженной трубчатой перилами площадке.
С этой высоты люди походили на суетливых муравьёв, среди которых попадались чёрно-жёлтые великаны. Тёмные змеи многоярусных транспортёров с шуршанием тащили на себе сотни контейнеров к десяткам лязгающих ртов. Ненасытная утроба галактического бродяги жадно поглощала гофрированные бруски в нелепой попытке утолить вечный голод.
Под сводом разгрузочной палубы скользил двупалый захват большого крана-манипулятора. Выбрав жертву, хищная лапа камнем падала с потолка, сжимала бока шаттлов резиновыми накладками и переносила на выносную площадку, аккуратно укладывая блестящие тушки по нескольку в ряд.
Снова почувствовав мучительные позывы, Ян прикоснулся к сенсорному замку. Круглая дверь с тихим шипением разделилась на шесть серповидных секторов. Он переступил порог и оказался в тоннелевидном коридоре.
Со стен и потолка лился приглушённый свет, по всей длине перехода через равные промежутки встречались красные фонари аварийного освещения. Сейчас они не горели, но Ян живо представил, как всё здесь будет выглядеть при аварии и тут же, по оставшейся с армии привычке, трижды прикусил язык.
«Налево за углом», — вспомнились слова капитана. Бздышек торопливо направился в правильном направлении, толкнул узкую дверь с чёрным кругляшом над перевёрнутым треугольником и ринулся в ближайшую кабинку.
В животе уже не болело, там неведомо как оказалась пудовая гиря и неумолимо рвалась наружу. Дрожащие пальцы запутались в пуговицах ширинки. Рывок и пластмассовые брызги запрыгали по серому кафелю пола, несколько штук закатилось за манящий белизной унитаз, на котором уже восседал пилот с мученической гримасой на лице.
Из кабинки долго доносились стоны, кряхтение, какие-то непонятные звуки, но вот дверь распахнулась, и на пороге возник бледный как приведение Бздышек. Оскорблённые неделикатным отношением брюки никак не хотели застёгиваться на уцелевшую пуговицу и норовили сползти вниз. Ян выдернул шнурок из ботинка, связал передние шлицы и шагнул к умывальнику. Струя обжигающей воды ударила в белый фаянс, обдала облаком пара. Не разбавляя горячий поток, Ян сполоснул руки, обсушил вихрем тёплого воздуха и направился в комнату отдыха — небольшое помещение без углов с одноногим столом посередине и огибавшим его кожаным диваном.
Левее стола на стене висела сервисная панель с меню автоматической кухни. С минуту второй пилот прислушивался к ощущениям внутри организма, затем потыкал кнопки на панели и сел на диван в ожидании заказа.
Через тридцать секунд в центре стола открылось отверстие. Из широкой ноги с мелодичным звоном выехала доставочная платформа с дымящейся кружкой тайбеньлуньского чая и тарелкой бутербродов с ветчиной. Помощник капитана составил еду и только хотел надавить на платформу, как та со скрипом скрылась в недрах стола.
Ян отдал дань шедеврам автоматической кухни, откинулся на спинку дивана и незаметно задремал. Из состояния расслабленной дрёмы его вывел громкий голос:
— Хватит спать, амиго! Вставай, сейчас самое интересное начнётся. Ты такого в жизни не видал… хотя нет, видел и даже сам участвовал, но с другой стороны. — Капитан схватил помощника за руку и потащил на мостик. — Будешь помогать. Как скажу, начнёшь обратный отсчёт.
В рубке Бздышек чуть не задохнулся от восторга. В кабине челнока сквозь узкие стёкла-бойницы он видел лишь малую часть космоса. Примерно такой же обзор у танкистов, тем тоже ни черта не видно в смотровые щели. На сухогрузе другое дело: передняя стена капитанского мостика целиком состояла из экранов в три человеческих роста.
Нижнюю часть панорамной панели занимал край разноцветного диска планеты, над которым горстью манной крупы рассыпались звёзды. Ослепительный глаз Циката пялился из бездонной черноты на полукруг из пятнадцати сонных «китов» и кружившей неподалёку тройки гигантских «кальмаров». Обтекаемый корпус и длинные «щупальца» силовых установок на корме делали крейсера сопровождения похожими на обитателей морских глубин. В стороне от титанов в скромную кучку сбилась свора малых корветов. Скрученные в бараний рог с угрожающим пучком лазерных пушек на носу они напоминали раковинных моллюсков из океана невесть как оказавшихся в космосе.