Позеленевший Дик с трудом выбрался из кабины, измученный желудок содрогался в попытках вывернуться наружу, тело била мелкая дрожь, ноги отказывались держать. Скользя спиной по фюзеляжу Дик опустился на траву, закрыл глаза.
Со стороны дороги к разбившемуся самолёту бежал какой-то человек в светлой бейсболке, оливковых шортах и сетчатой рубашке. Его крики доносились до Кунца, но тот был не в силах отозваться.
Незнакомец обогнул дымящийся аэроплан, голубые глаза широко распахнулись, маленький рот под вздёрнутым носом издал какое-то мычание и Дик услышал:
— А где Том?
— Там, — Кунц неопределённо махнул рукой.
— Где там?
— Ну там, с парашютом…
— А-а, — круглое лицо незнакомца расплылось в улыбке, — так ты его пассажир и на колесо не отливал? — Головастик кивнул. — Зря! Пошли, я тебя отвезу.
— Мне в космопорт… — прохрипел Кунц, попытался встать, но у него не получилось.
— Тебе повезло, я туда же еду, — незнакомец протянул руку, помог подняться, подставил плечо и, поддерживая за пояс, повёл к лазурной «Сиесте».
Двухдверная машина с открытыми окнами стояла у обочины, в салоне играл кристаллофон, и до Кунца доносилась громкая музыка. Незнакомец довёл пострадавшего до автомобиля, помог снять куртку и шлем, проследил, чтобы пассажир удобно устроился в салоне и сам сел за руль.
33
Всю дорогу до пункта назначения водитель болтал без умолку в десятый раз пересказывая увиденную им картину авиакатастрофы. Кунц молча внимал рассказчику не только из уважения, но и потому, что после пережитого мозг плохо реагировал на внешние раздражители. Ему было всё равно музыка ли играет в салоне или без конца трындит попутчик. Везут куда надо и ладно.
Окончательно Дик пришёл в себя недалеко от космопорта. Обозначенное спиралями старой колючки стартовое поле быстро приближалось. Блестевшие в лучах Адониса корабли походили на рассевшихся рядком собак. Вместо морды — остроносая кабина под малым углом к оси корабля, лапы — толстые стойки телескопических амортизаторов, корпус плавно утолщается книзу, хвоста не хватает, так есть породы и вовсе без него. Сходства добавляли узкие полосы закабинных стабилизаторов, они торчали во все стороны как иглы строгого ошейника. Стальные псы глядели в небо сверкающими стёклами кабин, казалось, ещё немного и услышишь тоскливый вой вечных странников, соскучившихся по холодной тишине космоса.
Ржавые прутья распахнутых ворот отразились в лакированных боках «Сиесты». Машина прокатилась по широкой полосе в жёлто-белую линию, остановилась на площадке, где уже стояли три автомобиля.
Двигатель потарахтел ещё несколько секунд и заглох, дверь распахнулась, водитель поставил ногу на границу цветных полос, сказал, повернувшись к попутчику:
— Вылазь, приехали. Кто куда, а я на работу.
Кунц пробормотал слова благодарности и тоже выбрался из салона. Потянулся, разминая затёкшие мышцы, пошёл к стоявшим в отдалении космическим кораблям.
— Эй, парень, — окликнул его хозяин «Сиесты», — а ты зачем сюда добирался?
— Меня камрады-командиры направили для выполнения опасного задания.
— Так ты и есть наш глубокоуважаемый гость? Меня зовут Коцтон. Сэмюель Коцтон, — водитель протянул руку.
— Дик Кунц. Можно просто — Дик. Головастик пожал влажную ладонь.
— Подумать только, — затараторил Сэм, быстро шагая к соскучившимся без дела кораблям. — А если бы ты того?.. Шлёпнулся насмерть. И ведь как хорошо, что это я тебя подобрал, а то бы мы до сих пор тебя ждали.
Подойдя к ближайшему перехватчику, Сэмюель забарабанил по клёпаной обшивке:
— Ганс! Ганс, тетеря глухая! Выходи — клиент прибыл!
Герметичная дверь с лязгом отошла в сторону, громыхая и скрежеща о железный борт на бетон выполз стальной трап. Из тёмного овала на узкую лесенку ступил высокий блондин в форменной одежде пилота и сдвинутой набок фуражке, приставил к широкому лбу ладонь козырьком, закрывая васильковые глаза от яркого света, несколько секунд смотрел на суетившегося Сэма и неподвижного Кунца.
Массивная челюсть подалась вперёд, пшеничного оттенка брови нахмурились, под прямым носом шевельнулись узкие губы:
— Што ты кр-ришать? И сразу застучала, запела лесенка под толстыми подошвами чёрных ботинок.
— Я говорю, клиент прибыл. Лететь пора, — Сэм отступил от трапа, давая Гансу возможность ступить на растрескавшийся бетон.
— Ну пр-рипивать, ну и што? Сейшас путем фсе фместе собир-раться и лететь. Сашем так кр-ромко ор-рать? И, фопше, што он телать стесь с топой? Кута пр-ропатать Мор-ркан?
— Ты что ещё не понял? Сэм запрыгал на месте пуще прежнего.
— А што я толшен понимать? — рассердился Ганс.
— Ссыкун слинял с борта, а этот в одиночку посадил раздолбанный «Альбатрон» на шоссе. Я всё видел… я…
— Стой! Ты молшать, я сфать трусей, токта тепе коффор-рить.
Ганс бросился к другим кораблям, застучал по обшивке, вызывая приятелей на сходку. Когда все экипажи собрались, пилоты гурьбой обступили Сэма. Тот принялся в очередной раз пересказывать историю с аварийной посадкой, изображая ладонью манёвры биплана. Громкие взрывы смеха время от времени прерывали увлечённого оратора.
Дик стоял в стороне и наблюдал за оживлённо жестикулирующим Сэмом. Наконец, тот закончил рассказ и все как по команде повернулись к Дику. Сначала они откровенно разглядывали его как чудного зверя, а затем подошли к нему.
— Снащит, ты кольесо так и не… — Ганс пощёлкал пальцами, вспоминая слово.
— Обоссал, — подсказал длинный пилот с неправильным прикусом и красными ушами.
— Спас-сипо, Шак, — Ганс изобразил полупоклон в сторону дылды.
— Да, я не стал этого делать, — вздохнул Дик.
— Ош-шень опромьетщиво с твоей стороны, уфашаемый. Пилоты сбились в ещё более плотную кучку и одновременно покивали, соглашаясь со словами Ганса.
— Да я уж понял.
— Теперь ты веришь в приметы? — спросил Жак.
Дик бросил в его сторону косой взгляд, хмыкнул:
— Сейчас я чему угодно поверю.
— Вот и хорошо, — вступил в беседу пилот с багровым шрамом от левого уха до подбородка. — В нашем деле, брат, без них нельзя.
— Как?! И у вас они есть?! — удивился Головастик.
— Да!.. Есть!.. Ещё какие!.. — вразнобой закричали пилоты.
Сэм вплотную подошёл к Дику:
— Нам поручено важное задание, нельзя полагаться только на собственные силы, нам очень нужна удача. Полёт мог закончиться по-другому, если бы ты не кочевряжился и отлил на колесо как советовал Морган. Верно?
— Не знаю, — растерялся Кунц, — наверное.
— Не наверна, а тощно, — вмешался Ганс.
— Я всё понял, вы хотите, чтобы я выполнил какой-то ритуал. Так? — Дик обвёл взглядом столпившихся вокруг пилотов. Те закивали. — Что я должен сделать?
— Ничего сложного, — сказал Жак. — Всего-то разжевать сушёный помёт летучих мышей и кашицей обмазать корабельные стабилизаторы.
— У вас тут крыши поехали что ли? Разбежались. Я эту гадость жрать не буду.
— Во-перфых, не нато шрать, нато расшефать. Во-фторых, — Ганс нацелил палец на Кунца, — ты хотеть лететь в космос и там покипать?
— Нет! — буркнул тот.
— Токта, пошшему ты откасать?
— Из-за помёта. Дик передёрнул плечами, представив, что с ним произойдёт, если он запихнёт в рот фекалии летучих мышей.
— А ты вообрази, что это семена какого-нибудь растения, — по-дружески посоветовал Сэм. — Может, полегчает.
— И что? Вы каждый раз перед полётом эту гадость жуёте? — Головастик обвёл взглядом пилотов. Те опять закивали. — Ну так и жуйте, что сразу я-то?
— Нельзя! — Жак с умным видом поднял палец к небу. — Ты новичок тебе и карты в руки. Ты должен жевать, иначе удачи не будет.
— Ладно, давайте ваше дерьмо.
— Поправочка… — Сэм вынул из кармана прозрачный пакетик битком набитый неровными гранулами карамельного оттенка. — Это добро мышачье. На, жуй! Он протянул пакет Дику.