Тем временем слезы перестали течь из его глаз, а дыхание немного успокоилось, хотя, конечно, без каких-либо датчиков сказать наверняка было затруднительно. Единственным способом коммуникации, который имелся у Савелия с Гермесом, был тонкий и ненадежны канал речевой связи. Такой вид передачи информации считался совершенно устаревшим и почти не использовался теперь в метареальности. Все от того, что имел большой потенциал потери и искажения информации с одной стороны и недостаточно точную, неоднозначную и зачастую громоздкую систему. Такая система имела очевидные минусы – входящая информация могла интерпретироваться совершенно не так, как задумывал отправитель. Раскодирование любого послания строго зависело от имеющихся библиотек на хардах у контрагентов. Из-за этого один и тот же информационный код мог деформироваться и приобретать посторонние оттенки, исходя из наличия или отсутствия у ведущих беседу тех или иных эмоциональных адаптеров, психологических стабилизаторов, информационных заслонок и моральной фильтрации. Все эти ужасные недостатки речевой модели приводили к огромным потерям данных, разногласиям, техническим накладкам и рассинхронизации, вплоть до фатальных ошибок. Сейчас в метареальности речью пользовались только в тематических мирах, посвященных истории человечества, и граждане, использовавшие древнюю человеческую речь для передачи информации, считались особо радикальными садомазохистами и задротами. В метареальности нет числа тем способам, которыми ты можешь общаться с миров вокруг себя. Хочешь общаться как скучный консерватор с помощью двоичного кода или логико-математических формул? Хочешь передавать информацию как модный художник с помощью подводного асинхронного танца тысяч медуз? Все это было легко и доступно. Но общепризнанным и самым распространенным способом общения в метареальности были слепки нейронных треков или по-другому – мыслеобразы. Это самый удобный и наиболее точный способ передачи контента, конечно, для повседневного быта. Ты просто кидаешь слепок нейроощущений в рум, и другой человек буквально имеет возможность залезть в твою шкуру и прочувствовать все так, как это виделось и ощущалось тебе. Но чаще подключался прямой канал, где мыслеобразы единым потоком, словно мячик, отбиваясь от нерйроконтуров одного юзера, летели к другому и назад, создавая непрерывный диалог одной цифровой души с другой. Недостаток библиотек одного из юзеров компенсировался мгновенным погружением необходимого опыта с просторов метареальности. К примеру, один из участников приватной беседы захотел поделится с другим собственным опытом того, как он прожил месяц в муравейнике в роли рабочего муравья, испытывая горячие любовные чувства к другому муравью из касты солдат. Запретная муравьиная любовь, отказ от социальных архетипов общества членистоногих, познание собственной потаенной сексуальности и все прочие не менее значимые элементы пережитого опыта легко и непринуждённо подгружались собеседнику через нейрослепки, даже если тот впервые в жизни слышал о каких-то там муравьях и в повседневной жизни предпочитал проживать жизнь картины абстрактного художника, висящую в общественной галерее. Люди в метареальности могли быть настолько разными и порой настолько отдалялись, что узнать друг в друге человека могли лишь по индикационному номеру профиля. Но все же они могли легко общаться и делиться опытом. Друзья, враги, семья, нация, раса – все это стало пустым звуком в метареальности. Человек в эпоху игр окончательно осознал, что он один. Один и сам по себе. А все остальные – лишь соигроки, преследующие цели, прописанные в сценарии их ролей, в метареальности сегодняшнего дня. В мире людей все перемешалось, и лишь поворот хаотичного колеса фортуны определял кто кому сегодня друг, кто семья, кто кому адвокат, а кто сегодня за дьявола, завтра же все менялось с ног на голову. Роли менялись легко и без особой рефлексии, ведь честь, стыд, долг, ответственность – все эти понятия померкли и не имели веса. Кого стыдиться, если все разрешено? Перед кем нести ответственность, если всё автоматизировано? К чему честь, если всё лишь игра, от исхода которой ничего не зависит, потому как следом начнется следующая? Победы и проигрыши не важны на самом деле, нет гордости и разочарований, амбиций и чувства выполненного долга. Важен был лишь текущий нарратив. Он определял правила актуальной игры, а значит являлся истиной в первой инстанции. Мир людей – бесконечные адвенчуры, реконструируемые для замыливания собственных глаз, чувств, мыслей. Так жил современный человек. Ранее на пике технической и гуманитарной мысли человек, наконец, возвысился настолько, что смог на равных стоять лицом к лицу с бытием. И когда он взглянул в пустые глазницы сущего, не увидел там ничего, кроме всеобъемлющей скуки, ведь все секреты вселенной уже были человеку известны. Занимать самого себя былыми догадками и поисками смысла не представлялось более возможным, и потому человек решил отвлечь свой разум придуманными забавами и несерьезными ситуациями, к которым сам себе поклялся относится очень серьезно. Очень скоро человек перестал помнить о том, что все происходящее – часть его же выдумки. Он по-настоящему вжился в проистекающие одна из другой надуманные проблемы и, решая их, испытывает всю радугу живых эмоций – пугаясь, страдая, веселясь, веря и надеясь. Так, человек, утративший смысл, нашел утешение.