– Цестий, засунь его и остальных в один из фургонов. Вышли двоих парней вперёд, пусть смотрят в оба. Ещё двое пусть вернутся к повороту дороги и посмотрят, не решились ли эти германцы смошенничать и вернуться, чтоб устроить себе самоволку с развлечениями в Пиценуме.
Люди, сидевшие с повозками в кустах, теперь выбрались на дорогу и поставили свои повозки на обочине друг за другом. Следуя распоряжениям Синия, они быстро перегрузили сундуки из фургонов в повозки, по одному в каждую. Как только сундуки пристроили и закрепили, их завалили тюками с дешёвым тряпьём, мешками зерна и связками старых ковров. Мулов освободили от постромок, а затем распределили и припрягли к повозкам, чтобы справиться с добавочной тяжестью. Пустые фургоны затащили поглубже в кусты, потом сбили чеки с осей, сняли колёса и сбросили фургоны днищем прямо на землю, чтобы их не было видно с дороги. Тела затащили ещё дальше в кусты и швырнули в грязную канаву, а затем забросали ветками, срезанными с кустов. После всего этого люди собрались у повозок, а Синий с несколькими помощниками нарезал ещё веток, чтобы закрыть прорехи, образовавшиеся в кустарнике, когда в него затаскивали фургоны, и замести следы их колёс. Благодаря морозцу на земле не осталось особо заметных колей.
– Ну, хватит, – решил Синий, отбрасывая в сторону пучок прутьев. – Сойдёт. Теперь, ребята, пора переодеваться.
Они быстро сбросили военные плащи и туники и переоделись в разнообразное гражданское платье разных стилей и расцветок. Когда военные одежды были благополучно увязаны и закреплены позади сёдел, Синий внимательно осмотрел своих людей. И удовлетворённо кивнул: теперь они выглядели вполне как купцы или торговцы, что регулярно проезжают по этой дороге между италийскими городами и поселениями.
– Приказания те же. Мы едем отсюда отдельными группами. Как только минуете Пиценум, езжайте по дорогам, которые вам указали в Риме, и двигайте прямо на склад. Там встретимся. Присматривайте за повозками как следует. Мне не нужны мелкие воришки, что могут запустить ручонки в эти сундуки. Головы держите пониже, играйте свои роли, и никто вас ни в чём не заподозрит. Понятно? – Он оглянулся по сторонам. – Ну и отлично. Тогда первые повозки – в путь!
В течение следующего часа повозки одна за другой покидали овражек, по одиночке или группами по две-три, через разные интервалы времени. Их сопровождали конные. Одни двинулись к Пиценуму, другие свернули с основной дороги на перекрёстке перед городом, направившись на запад или на восток, намереваясь добраться до Рима кружным путём. Когда тронулась последняя повозка, Синий ещё раз бросил взгляд на окрестности. На земле всё ещё оставались следы колёс и копыт мулов и лошадей, но он сомневался, что они привлекут внимание едущих в Пиценум или из него.
Коротко кивнув, вполне удовлетворённый Синий вывел коня на дорогу и неторопливо направился к городку. У городских ворот он уплатил страже дорожную пошлину и остановился в таверне, заказав миску горячего мясного рагу и кружку подогретого вина, прежде чем продолжить свой путь. Город он покинул через южные ворота и поехал по дороге в Рим.
Было уже далеко за полдень, когда он заметил небольшую колонну всадников в белых плащах, едущих с юга. Синий натянул на голову капюшон своего поношенного коричневого плаща, чтобы спрятать лицо, и поднял руку в знак приветствия, проезжая мимо преторианцев, следующих навстречу конвою из Нарбона. Командир, возглавлявший отряд, надменно задрал подбородок, явно игнорируя его приветствие, и Синий улыбнулся, предвкушая, как этому типу придётся объяснять исчезновение фургонов со всеми сундуками серебра, когда он вернётся с докладом своему начальству в Риме.
Глава вторая
Остия, январь 51 г. н. э.
Взбаламученное море было серым, исключая гребни волн, с которых сильный ветер срывал шапки пены, а они всё катились и катились в сторону берега. Выше, над волнами, небо было полностью закрыто низкими облаками, которые плотной пеленой тянулись до самого горизонта. Несильный холодный дождик добавлял уныния этой печальной картине. Его потоки скоро насквозь пропитали влагой тёмные волосы центуриона Макрона, так что они прилипли к голове. Он стоял и смотрел на порт. Остия сильно изменилась с тех пор, как он был здесь в последний раз несколько лет назад, когда возвращался в Рим после кампании в Британии. Тогда порт был лишь открытым и никак не защищённым местом для причаливания судов, везущих пассажиров и грузы в Рим и из Рима, лежащего в двадцати милях от устья реки Тибр, в глубине материка. Несколько деревянных причалов, выступающих в море, служили местом разгрузки импортных товаров, поступающих со всех концов империи. Несколько менее объёмный поток экспортных товаров из самой Италии грузился здесь, чтобы следовать в отдалённые провинции, управляемые Римом.