В лазарете царил полумрак. Светильники давно погасли, чтобы ни в коем случае не мешать больной. Сама же Анастасия лежала в койке, укрытая одеялом, и была почти неразличима в темноте. Лицо ее было повернуто к стене. Дышала она часто и ровно.
А значит, состояние было удовлетворительным.
Медсестричка сидела рядом, когда граф вошел, она подняла глаза. Затем, поклонившись, выбежала в коридор, оставив господина наедине с Анастасией.
— Я рад, что Вы выжили, — тихо промолвил граф. Он присел на стул, на котором не так давно ютилась медсестричка. Вадим Иванович взял девушку за руку и вдруг перешел на «ты». — Ты ведь сильная.
Ее пальцы едва дернулись. Это хороший знак. Значит, она его чувствует. А может и слышит. К счастью, свет фонаря оставался не слишком ярким, и ее лица по-прежнему не было видно. Так графу даже спокойней.
— Я давно хотел сказать… — он запнулся, оглянулся на дверь. Будто кто-то в любую минуту мог войти в кабинет. Но никого не было. — … давно хотел признаться тебе… То есть Вам, Анастасия. Признаться в своих чувствах. Признаться, мне сейчас и так неловко. Я нечасто говорю подобные слова девушкам. Может, Вы… меня и считаете балагуром и бабником, но я никогда не был таковым.
Снова граф посмотрел на дверь. За ней никого не было, и Вадим Иванович вернулся к монологу.
— Пока Вы лежите бессознания, я могу наконец-то признаться и высказать все о своих чувствах…
— Давайте уже быстрее, Тормен. Пока Вы мне признаетесь в любви, я помру от ожидания, — Для него это было полнейшей внезапностью. Значит, собеседница пришла в себя.
— В любви? О нет! Я… Я хотел сказать…
Едва слышный смех, потом Анастасия закашлялась.
— Я здесь уже минут десять слушаю Ваши нелепые потуги. Это было смешно и… — пауза и снова продолжила. — … мило.
— Правда мило? — граф сейчас стоял красный как рак, и даже полумрак не был способен скрыть румяна на щеках.
— Где вы были со своим признанием несколько лет назад…
— Бегал за Вами, а Вы от меня.
— Видимо, Тормены мое наказание…
— Но я Вам жизнь спас, — напомнил Вадим Иванович.
— За это спасибо. Вряд ли бы я сама справилась. И еще, граф, — Анастасия попыталась подняться, и ей немного это удалось. — Вы и без трости можете передвигаться. В чем Ваш секрет?
— Это сейчас так важно?
— Для меня да.
Тогда Вадим Иванович снял с шеи медальон с родовым гербом и протянул его ведьме.
— Здесь есть еще руны. Неужели Вы думали, что я доверюсь только лишь палице, которую легко выбить из рук. Там, в сарае, я ждал, когда второй отойдет от Вас и перестанет вертеть ножом у Вашей шеи.
— Вы очень рисковали, граф, — тихо промолвила ведьма.
— Они бы нас ни за что не отпустили, — покачал головой Вадим Иванович.
— Наверное, за эту работенку северная ведьма с Вас три шкуры сняла.
— О нет! Сущий пустяк.
— И что же?
— Информация о дворце. Я же налаживал там барьер и хорошо ориентируюсь в планировке.
— И то все? А деньги?
— Сказала, что этого будет достаточно…
Пострадавшая огляделась:
— А где это мы? — тут Анастасия осознала, что лежит обнаженной в койке рядом с Торменом, но делать что-либо сил не было. Все равно одеяло хорошо скрывало ее соблазнительное тело, потому решила не заострять на этом внимание.
— У меня в родовом поместье, — отозвался граф. — Вам нечего бояться. Пока Вы находитесь здесь. Вас никто не тронет.
— Смотрите мне… — погрозила пальчиком. — Я теперь полностью на Вашей совести. Если что, спрашивать буду в двоенном размере. А теперь ступайте, Тормен. Я устала и хочу отдохнуть.
— Тогда до завтра, Анастасия!
— До завтра, Тормен.
Глава 19: «Северное сияние»
Был томным одинокий вечер, и Кристина, уже давно заперев свой магазинчик, теперь отсиживалась на втором этаже с чашкой чая, обдумывала сегодняшнее происшествие. Внезапно возникшая северная сестра все не выходила у нее из головы.
Северные земли славились своими лютыми морозами, суровым климатом и постоянными вьюгами. Не каждый мог продержаться в такой среде и неделю. А ведьмы умудрились выживать поколениями. Зато там, в заснеженных горах, обитали самые свободолюбивые колдуньи королевства. Извечно отовсюду гонимые у них просто не оставалось другого выбора. Или умереть на костре, или замерзнуть в ледяной стуже. Как видно, не замерзли. Выжили назло всем! Постепенновсе переросло в ведьмачий орден, в итоге ставший точкой опоры, вокруг которого сформировалось отдельное государство.
Зато поднаторев в магическом искусстве, ведь там не было никаких ограничений на колдовство, изучай, сколько тебе душе угодно, их брали в наемники или в королевскую стражу. Одна такая красавица с седыми волосами и холодным взглядом стоила троих, а то и четверых первоклассных колдунов.
А сколько легенд ходило по миру. Сколько книг было написано. Сколько песен спето! И Кристина была уверена, что многие из этих легенд являлись правдивыми. С детства своенравные девицы являлись ее кумиром. Такие строгие, безжалостные и независимые. Которые живут во дворцах и прислуживают заморским королям. Хотела бы она быть такой же.
И теперь одна из этих красоток явилась в ее магазин и попросила помощи.
Кристина отставила пустую чашку и облокотилась о спинку кресла. Прикрыла глаза и задумалась. В мыслях проплывали картинки из ее детства. Приют, девчонки, учеба, строгие преподаватели. Затем выпускной и поступление на работу в спецотдел, который был прикреплен к инквизиции. У нее было все. Но не было свободы. Постоянно над головой нависала огромная плеть и только попробуй сделать что-то не так, как плеть била тебя с удвоенной силой. Свобода — это не когда тебе нечего терять. А когда ты можешь потерять все, даже то, чего у тебя не было. И тебе боязно. И ты идешь на поводу у своих страхов.
Свобода — это то, что остается от человека после того, как рушатся все его иллюзии. Когда на твоих глазах гибнет человек. И самое паршивое, что ты приложила к этому руку! Продала его за пару золотых монет.
На секунду в мозгу всплыл образ Серентия Обломова. Он лежал на полу и не двигался.
— Я была не права… — рука самопроизвольно сжалась в кулак. — Но сейчас я могу все исправить!
Сорвавшись с места, ведьма начала собираться. И через полчаса вышла на улицу. Было уже темно, и фонари, перемигиваясь огоньками, приветствовали столь позднего прохожего. На небе вырисовывался полумесяц. На улицах горели огни и шла обычная жизнь, которая не менялась уже очень давно. Иногда с улиц доносился цокот копыт, веселый разговор, смех и иногда шаги одиноких прохожих.
Кристина редко покидала свой дом по вечерам. Но в свете новых событий — сегодня был особый случай. Завернув за угол, девушка направилась к «Северному сиянию». Это небольшая таверна, стоявшая в пару кварталов от ее дома. И ведьма резонно полагала, что данное название явно привлечет внимание сестры. Там Кристина будет искать в первую очередь.
Сама таверна была небольшой даже по местным меркам. И вообще мало напоминала столь привычный для восточных земель облик. Даже паршивые портовые забегаловки Риверпорта выглядели солиднее. Пол, стены и даже потолок были из старого моренного темного дуба. На потемневших от времени деревянных колоннах висели массивные грубые светильники. В дополнении еще не хватало бравых ребят саблями и попугаями на плечах, которые хлестали ром. И как только на горизонте появлялась леди, сразу жадно таращили глаза.
Пиратов, к великому облегчению Кристины, здесь не оказалось. Но взгляды все же привлекла, и многие из присутствующих повернули головы в ее сторону. Стало не по себе. Но ведьма, поправив волосы и закрыв за собой дверь, прошла внутрь. Еще некоторое время она чувствовала на себе изучающие взгляды. Но потом интерес пропал. Выдохнув, Кристина прошла в самый центр таверны и села за свободный столик.
Никакой помпезности и вычурности ведьма не заметила. Сам воздух пропах сигаретный дымом, который она так сильно не любила.